Украине необходимо минимизировать потребление природного газа, а также сократить потребление нефти и сосредоточиться на масштабном, мощном развитии угольной отрасли, считает Юлия Тимошенко. Об этом она сказала на днях на пресс-конференции в Луганске. «Это наша наибольшая стратегическая цель», — подчеркнула она, сообщает УНИАН.

Раньше Юлия Владимировна собиралась огородить Донбасс колючей проволокой, а теперь пришла к нему с извинениями «от всей власти всех лет независимости Украины за то, что определенные правительства на шахтерах нагло зарабатывали, пользуясь бюджетными средствами, а определенные должностные лица уничтожали и обескровливали шахты».

Приведем статистику угля в энергетическом балансе некоторых стран: в США его доля — 51,9%, в Германии — 52%, Индии — 77%, Китае — 78%, ЮАР — 92,4%, Польше — 94,7%.

Есть, конечно, и страны с другой статистикой: Италия — 15,4% Мексика — 13,9%, Франция — 5,3%, Бразилия — 1,5%, Иран и Саудовская Аравия — 0%. Украина находится среди них — доля угля в ее энергетике составляет 18%.

Заметим, однако, что высокая угольная составляющая в отдельных странах не есть показатель их большой продвинутости и объясняется не тем, что там не хотят больше газа, а тем, что нет возможности получить его в желаемых объемах.

Энергетический баланс каждой страны обусловлен ее ресурсными и прочими возможностями. С сугубо же технической точки зрения сегодня идеальное топливо для энергетики, эффективное и высококачественное — это газ. Известный американский специалист-нефтяник Майкл Экономидес прогнозирует, что к 2020 г. газ займет господствующую позицию в мировом ТЭК, а его доля в энергопотреблении достиг-
нет 45-50%.

В украинском энергетическом балансе, помимо газа и угля, огромную роль играет ядерное топливо. Обойти его молчанием при разговоре о топливном балансе Украины невозможно (52% украинской электроэнергетики — это атомная энергетика), но Юлия Владимировна обходит, потому что вопрос о ядерном топливе, как и вопрос о газе — это вопрос взаимоотношений с Россией, испорченных ее правительством еще в 2005 году как раз в связи с ценами на газ.

Третий разрез проблемы — ценовой. Он тоже имеет «национальные особенности». Скажем, в прошлом году тонна газа (для удобства сравнения газ и уголь приведены к единой тонне условного топлива) в Центральной России стоила 1015 рублей, а тонна угля — 1130. В этом году цены составляют 1180 и 1250 рублей соответственно. Тенденция — к относительному подорожанию газа. По прогнозам специалистов «ЕвроСибЭнерго» и Института энергетических исследований РАН, к 2009 году тонна газа в России будет стоить уже 1860 рублей, а угля — всего 1560. «Голубое топливо» для России станет экономически неэффективным, что вызовет изменение структуры потребления. Однако есть и другие экспертные мнения, состоящие в том, что значительного диспаритета цен на уголь и газ все же не будет и потому сказать, какой вид топлива станет бесспорно экономически более выгодным — невозможно.

В настоящий момент даже беглый взгляд на статистику показывает, что мир переживает момент, когда газ относительно угля в среднем дорожает. И потому не приходится удивляться, что за последние 5-6 лет мировая угледобыча выросла в 1,5 раза.

На этом фоне «угольные амбиции» Тимошенко кажутся чем-то естественным и даже прогрессивным. Новым шагом в борьбе за энергетическую независимость. Но за ними — масса вещей, о которых Юлия Владимировна предпочитает умолчать и связанных с национальными особенностями нашей энергетики и общего состояния государства.

Желая получить сколько-нибудь подробную информацию о состоянии шахт Донбасса (из трех угольных бассейнов Украины Донецкий является определяющим), автор ввел в строку поиска популярного Интернет-поисковика Google запрос «шахты Донбасса». И оказался лицом к лицу с огромным массивом ссылок на сообщения об авариях, взрывах, жертвах. Оказывается, именно они определяют лицо отечественной угледобычи в мировой сети. Спрашивается, что можно развивать с таким лицом? Как можно с чистой совестью призывать шахтеров «к новым трудовым свершениям»? Да и уголь-то дешев не за счет ли того, что последние копейки в безопасность шахтерского труда всерьез вкладывались еще в советские времена? И надо ли выращивать новое поколение донетчан в безвыходном страхе перед шахтерской профессией с компенсацией в виде бесплатного гроба от державы? Да и угольные пласты в действующих донецких шахтах в значительной степени являются выработанными. То, что осталось (хотя осталось, безусловно, много) — это уже угли низкого качества.

Возрождение отечественной угледобычи — это не вопрос трудового энтузиазма шахтеров, это вопрос очень серьезных капиталовложений в безопасность шахтерского труда и в создание новых высокопроизводительных рабочих мест для шахтеров. Юлия Владимировна молчит о масштабах этих расходов. Молчит она и о том, что не Ю.В. Тимошенко и не ее политическая сила является главным соавтором идеи «угольного прорыва». Существует Энергетическая стратегия Украины на период до 2030 года, принятая Кабмином в марте 2006 года, разработку которой начинало еще первое правительство В. Януковича, и в этом документе угольная составляющая украинской энергетики нашла себе вполне достойное и вполне реальное место.

Второе. Чтобы из добытых углей получить энергию, их надо сжечь. А с этим в Украине существуют серьезные проблемы. Котельное оборудование на старых угольных ТЭС полностью выработало свой эксплуатационный ресурс. Оно нуждается в замене. Но производства соответствующего котельного оборудования в Украине просто не существует — ни старого, работающего с копотью, сажей, высоким содержанием в выбросах соединений серы и исключительно канцерогенных оксидов ванадия и азота, ни нового — без этой экологической отягощенности. Создавать же новую область промышленного производства в стране, едва-едва выкарабкивающейся из состояния экономической катастрофы — это сами понимаете, что такое. К таким проектам не готов ни частный бизнес, ни бюджет. Альтернатива — только покупка его за рубежом. Для старых станций купить, возможно, и придется — уже никуда не денешься, а вот что касается строительства новых ТЭС на угле, тут надо сто раз подумать, потому что переход на современные технологии сжигания плохих углей обойдется во многие миллиарды долларов. Поэтому развивать добычу плохих углей, не имея возможности грамотно их сжигать — это пустая фантазия.

У Украины есть потенциал развития в сторону собственной энергетической безопасности, только он является гораздо более многогранным и системным, чем однобокая идея скорей-скорей нарастить добычу угля. Например, Украина имеет в тех же шахтах одни из крупнейших в мире запасы метана — 8 трлн. м3! Его можно добывать — есть технологии. На эти месторождения можно приглашать концессионеров. Кое-что здесь уже делается, но пока мало.

Украина вырабатывает столько же электроэнергии, сколько и Япония, но на этой электроэнергии производит в 20 раз меньший ВВП. Вот здесь — место для украинского прорыва. Вот где резервы — в энергосбережении, а не в новом витке наращивания экстенсивных методов хозяйствования.

Но чтобы их взять, нужны инновации, нужны инвестиции, а по отношению к инновациям и инвестициям Юлия Владимировна определилась еще в 2005 году, ликвидировав специальные экономические зоны и технопарки. Кроме того, совершенно ясно, что никаких «прорывов» с шашками наголо здесь быть не может. А так, на волне популизма, серьезнейшая сфера хозяйствования и научно-технической деятельности может быть только дискредитирована.