Корреспонденты БИЗНЕСа провели собственное расследование незаконной добычи янтаря в Ривненской области

ЯНТАРНЫЕ КОПИ
В селе Клесово Ривненской области, где расположено одно из крупнейших в мире месторождений янтаря, он ходит в качестве твердой валюты. За пару камешков можно получить выпивку в местном баре или чего-нибудь прикупить в магазине. Но лучше все-таки обратиться к скупщикам и превратить янтарь в деньги – гривни или доллары. Это несложно. Село кишит не только старателями, но и молодыми бритоголовыми пацанами, скупающими янтарь и нелегально переправляющими его в соседнюю Польшу. На границе с Польшей, которая является одним из крупнейших в мире торговцев готовыми изделиями из янтаря, пограничники то и дело находят в кустах стокилограммовые сумки с янтарем. Такая партия стоит в среднем $10 тыс. Тех, кто контрабандой вывозит за рубеж экзотическую окаменевшую смолу в больших объемах, на границе, как правило, не задерживают. Хотя, по данным СБУ, в год до 10 т камня не только с ювелирными, но и с целительными качествами нелегально вывозится за рубеж.

Цифирь СБУ вызывает скептическую усмешку у работников Клесовского рудника, намывающих, по официальным данным, до 3 т янтаря в год. Ведь это в 3 раза больше, чем дает рудник, где работает шагающий экскаватор. Объем украинского рынка янтаря-сырца, который готовы перерабатывать ювелирные заводы, оценивается в 6-8 т.

ЗАКОНОДАТЕЛЬНОЕ НАСТУПЛЕНИЕ
В начале июля 2005 г., аккурат после яростных стычек в украинском парламенте, в первом чтении был принят Закон, разрешающий частную добычу янтаря. Среди авторов законопроекта значится ривненский губернатор Василий Червоний, готовивший этот документ еще в бытность нардепом, а также Николай Шершун, работавший до избрания в парламент генеральным директором "Ривнелеса". Попытка приватизировать добычу янтаря предпринимается в Верховной Раде не впервые. В отличие от предыдущих, эта вполне может оказаться успешной. За закон проголосовали 319 депутатов.

Сегодня уже мало кто понимает, как добыча сравнительно безобидного янтаря оказалось в перечне ст.4 Закона Украины "О предпринимательстве", запрещающей вести субъектам предпринимательства определенные виды деятельности. Добыча янтаря стоит в одном ряду с операциями, связанными с наркотическими веществами, оружием, производством и продажей ракет-носителей. В статье Закона, кстати, ограничений не так уж много, и никаких других полезных ископаемых, кроме янтаря, причем гораздо более интересных для добычи: золота, полиметаллических руд, драгоценных камней и др., как ни странно, в ней нет.

"Частные лица и разного рода предпринимательские структуры, пользуясь доступностью залежей янтаря, их отдаленностью от населенных пунктов и расположением в лесах, ведут массовую грабительскую добычу без оформления разрешений и лицензий", – сказал, защищая свой законопроект в ВР, Николай Шершун. Идея документа такова: разрешить добычу янтаря частным структурами, а по сути – просто ее легализовать. И получить от этого дополнительные доходы в бюджет.

Интересно, что согласовывать выдачу лицензий и отвод расположенных в лесу земельных участков как раз и будут возглавляемая г-ном Червонием Ривненская облгосадминис-трация и небезразличное г-ну Шершуну  объединение Ривнелес", на земле которого расположены месторождения янтаря. Впрочем, г-н Червоний – не первый ривненский губернатор, предлагающий узаконить частные копи. Как и г-н Шершун – не единственный  работник лесного хозяйства, ратующий за это же. Среди авторов законопроекта,  например, и бывший министр лесного хозяйства Валерий Самоплавский.

РУДОКОПОВ ИЗ НАС НЕ ПОЛУЧИЛОСЬ
Приехав в Клесово спозаранку и ожидая обещанного прибытия начальства из Сарн, где расположена дирекция входящего в структуру Госкомитета по природным ресурсам государственного предприятия "Бурштинов! копальш", которому принадлежит рудник, мы сразу же убедились, что вот так сразу рудокопов из нас не получится.

"Где тут у вас копанки (так называют сельчане нелегальные шурфы)?" – спрашиваем у работников расположенного рядом с рудником гранитного карьера. На самом руднике пока полная тишина.

"Вот там, в березняке, – изучающе осмотрев нас и не обнаружив выглядывающих из-под курток воротничков милицейских рубах, отвечает один из сельских парней в яркой заморской футболке явно из тюка с гуманитарной помощью голодающему украинскому селу. – Но вы б туда лучше без пистолета не ходили. А то могут подстрелить".

До назначенной встречи остается полчаса, а до березняка пилить километра два, так что мы решаем под начинающим палить солнцем героически дождаться  директора  уже  упомянутого предприятия Владимира Туцкого. Иногда самый большой подвиг – это просто делать свою работу. Мы заканчиваем рекогносцировку на местности и заходим в контору рудника. Почти сразу же за нами в комнате появляется и директор, лысый усач с низким голосом знающего себе цену руководителя. Он чем-то напоминает актера Евгения Моргунова, только Владимир Алексеевич худощавее.

МОЖЕТ, Я ЧЕГО НЕ ПОНЯЛ
Неразговорчивые люди, как-то уж чересчур сосредоточенно перебирающие на подрагивающем транспортере породу в будке под видеокамерой, были явно созваны сюда в честь прибытия начальства.

"Вот здесь у нас видеокамеры, здесь и здесь, – показывал Владимир Алексеевич. – Так что на руднике украсть янтарь практически невозможно".

В это же время на неогороженной территории того же Клесовского месторождения вовсю хозяйничали старатели. Завывали размывающие грунт водяные помпы со снятыми со старых "фольксвагенов" моторами, висели на ветках охраняющие самовольную копанку "кукушки", а местные ребятишки вылавливали всплывающую из глубокой ямы окаменевшую смолу. Днем за добычей янтаря на руднике следят видеокамеры, а вечером, после окончания работ, в его огромную яму спустятся с лопатами местные жители выловить то, что не нашли за день рабочие.

В необработанном виде янтарь тусклый и мало чем отличается от пустой породы. В золотисто-желтые камни, которые мы видим в ювелирных магазинах и на раскладках с художественной бижутерией, он превратится, когда с него снимут слой в несколько миллиметров. Тогда смола заблестит всеми своими целебными красками. Мы без труда уговариваем Василия Радько, заместителя директора по режиму, одетого в защитную униформу, показать нам нелегальные разработки.

НЕЛЕГАЛЬНЫЕ КОПАНКИ
Спиной впитывая облегченный выдох рабочих, сопровождающий наш отъезд, мы садимся в машину и теперь уже храбро отправляемся в лес. Через пару минут видим посреди чащобы огромные песчаные проплешины. На этих искусственных полянах из вымытых наверх песка и глины ничего не растет. Даже трава. Масштабы копанок впечатляют. По ходу пан Васыль вскользь бросает, что до рудника работал в милиции, но такой дом, который возводят себе люди, торгующие янтарем, он построить не смог.

"Перед тем как мыть янтарь, вырубают лес, – говорит Василий Федорович. – А затем вода подрывает корни пней, и они тоже выворачиваются из земли". Но ни стволов деревьев, ни пней вокруг не видно. Похоже, здесь налажено безотходное производство, масштабы которого свидетельствуют о том, что неуловимость старателей – просто миф. Шум работающих моторов помп и электропил далеко разносится по лесу. И в селе, и на руднике все прекрасно знают, кто чем занимается.

"Осторожно, – переводит разговор в удобное для себя русло Василий Федорович, – свежие ямы не успевают затянуться. Янтарь здесь залегает на глубине 7-10 м. Именно настолько и пробивают землю мотопомпы. Так что можно ухнуть вниз".

Мы заинтриговано движемся вдоль многосотметрового пожарного шланга, по которому из ближайшей канавы подают воду в помпу. Иногда для этого строят целые запруды.

Пока мы передвигались туда-сюда по изъеденному   пустынными   вставками лесу, оживилась вьющаяся вдоль леса проселочная дорога. По ней деловито засновали одни и те же люди, а слышащийся вдалеке звук бензопилы или помпы через какое-то время стих. Слух о приехавших на рудник гостях со скоростью где мотоцикла, где телефона распространялся по лесу. Чем дольше продолжалась экскурсия, тем больше я ощущал себя человеком, мешающим занятым (не то, что мы) нелегалам работать.

"Если шланг в случае чего бросить не жалко, то помпа, как орудие производства, ценится. И с ней не расстаются. Кстати, стоит она вместе с насосом и мотором около 500 долларов, – говорил то и дело сокрушенно вздыхающий и машущий рукой с видом "пропала корова – пропадай и теля" Василий Радько. – У многих селян таких денег нет".

ХОРОШО НАЛАЖЕННЫЙ НЕЛЕГАЛЬНЫЙ БИЗНЕС
Клесово – лидер по количеству незарегистрированных мотоциклов с коляской. Трехколесные драндулеты многим нужны только для того, чтобы отвезти помпу в лес, а затем забрать ее оттуда. Зачем регистрироваться? На мотоциклах гасают только по селу и в лес. В Клесове больше, чем в любом другом селе "волынянок", на которых тоже сподручно перевозить оборудование для незаконного промысла. И дорогих иномарок. С одной ямы намывают до 10 кг янтаря в среднем по 400-800 грн. за 1 кг в зависимости от размера самородков. Средняя зарплата на руднике – около 400 грн. в месяц. Вот и выбирай: идти работать на рудник или идти в лес и мыть янтарь по-взрослому. Хотя в идеале, наверное, многие хотят успеть и там, и там.

Огромные масштабы вырубок, техническая оснащенность и неприкрытая наглость, с которой нелегалы курочат лес, свидетельствуют о том, что это не промысел голодающих сельчан, а хорошо налаженный бизнес.

"У нас тут орудуют не только клесовские и ривненские бригады, но и киевские", – рассказывает г-н Радько.

Два часа спустя, когда мы будем разговаивать с Любовью Бабенко, заместителем директора ювелирного предприятия, которое обрабатывает и использует янтарь, она по-своему подтвердит масштабы нелегальной добычи: "Когда не хватало сырья, в Польше нам предлагали почти любое количество янтаря, партии от 500 кг до нескольких тонн. Я попросила поляков показать камни и убедилась, что это наш ривненский янтарь. У него имеется присущий только ему своеобразный зеленоватый оттенок".

Услышав, что мы собираемся из Клесово заехать еще в Ривне на ювелирное предприятие, на руднике заулыбались. Недавно руководство вроде бы дружественного предприятия, с которым у рудника подписан договор на эксклюзивные поставки янтаря-сырца, накатало "телегу" в Киев, где пожаловалось, что рудник недодает им янтарь. Письма ушли на имя премьера-министра, в Минфин, Минэкологии. Ювелиры подозревают, что на руднике часть добытого янтаря уходит налево. Официальные добытчики, в свою очередь, упрекают ювелиров в том, что они, покупая у них янтарь-сырец по дешевке, продают его затем в Польшу, причем не только в готовых изделиях, но и как сырье, которого им же потом и не хватает.

Вообще, все, что связано с добычей и переработкой янтаря, с самого начала окутано атмосферой то вспыхивающего, то затихающего скандала, угли которого тлеют всегда. В 1990-х годах в Ривном построили фабрику по переработке янтаря, в которой ювелирный цех тогда не был основным, как сейчас. Главный упор делался на химическое производство глутаровой и янтарной кислоты из отходов добычи янтаря. Завод долго строили, но затем его руководство сосредоточило усилия не на химическом и ювелирном направлении, а на аграрном. В этот цех вкладывали средства, под него брали кредиты. Вместо добычи и обработки янтаря почему-то производили колбасу, и не только. Приобретали комбайны, трактора. Прикупили даже убыточное сельское предприятие. Затем новенький завод чудесным образом стал банкротом, а агроцех перешел в частную собственность к руководителям завода, теперь уже бывшим. На базе обанкротившегося предприятия "Укрбурштин", на которое списали многомиллионные долги неудачного предприятия, и были созданы государственные предприятия "Бурштин" и "Бурштинові копальні", ведущие теперь между собой извечный спор добытчиков и переработчиков готовой продукции.

Вот так. Частная нелегальная добыча янтаря выгодна, государственные предприятия по добыче и обработке янтаря тоже работают прибыльно. А новенький завод не смог вписаться в рынок, пока не стал банкротом. И его долги в несколько миллионов долларов фактически списали.

ТРЕТЬЯ ПОПЫТКА ПРИВАТИЗАЦИИ
Кстати, первую попытку приватизировать бизнес на янтаре предпринял, по слухам, лет десять назад ривненский предприниматель Валерий Коротков. Но она оказалась неудачной. Законодательно частная добыча янтаря была запрещена. Затем за государственные деньги построили завод, "Укрбурштин" который сейчас находится в процедуре банкротства. Когда мы приехали с рудника на ювелирное предприятие в Ривне, чтобы взглянуть, что же получается из добытого в Клесово янтаря, шла плановая ревизия. И в административном корпусе все, как очумелые, бегали с бумагами и спрашивали друг у друга, куда подевалась янтарная сова.

"Да вот ваша сова, никуда она не пропала", – отвечает одному из бухгалтеров замдиректора Любовь Бабенко и начинает по ходу дела прямо в бухгалтерии показывать нам экспонаты. Как поднаторевший в общении с журналистами информационный боец, она дает понять залетным киевлянам, что работники предприятия тоже не лыком шиты.

"Вот эти шахматы из янтаря мы делаем по заказу Секретариата Президента", – небрежно намекает на ласковые отношения предприятия с новой властью Любовь Васильевна. "Сколько стоят такие шахматы?" – спрашиваем мы. "18 тысяч гривень, – отвечает она. – Понятно, что такие игры может позволить себе не каждый. Но у нас есть изделия на разные вкусы и разные кошельки".

СВАДЕБНЫЙ ПОРТРЕТ ИЗ ЯНТАРЯ
При нас молодая девушка, одна из посетительниц уже закрывающегося магазина, уплачивает 700 с чем-то гривень и забирает свою свадебную фотографию, превращенную умельцами предприятия в ярко-желтую картину, имеющую удивительное сходство с фото. Солнечное пожелание любви и счастья.

"Украинский бурштын уникален, – рассказали нам в музее фабрики. – Белый и зеленоватый оттенки выгодно отличают его от калининградского". Мы по очереди с фотокором рассмотрели через микроскоп застывшую в смоле доисторическую муху. В музее собраны уникальные самородки янтаря, масса и насекомые в камне превращают их в потенциальные лоты аукциона Сотби стоимостью в сотни тысяч и даже, по слухам, в миллионы долларов.

...Нет, наверное, как-нибудь в отпуске надо все-таки попробовать помыть янтарь в Клесово.

Комментарий чиновника
Николай Сивульский, председатель Главного контрольно–ревизионного управления Украины:

– ...В компании "Недра Украины" контролеры обнаружили операцию, имеющую все признаки сомнительной. Структура, которая входит в компанию, – "Центрукргеология" – приобрела у ООО "Укрстройиндустрия" алмазный буровой инструмент по цене от 75,6 тыс. грн. до 107,8 тыс. грн. за единицу. В то же время рыночная   стоимость   единицы такого инструмента не превышала 1,6 тыс. грн.! Превышение цены в 70-100 раз! Только на этой операции посредникам "подарили" 1,1 млн грн. Но что самое интересное – большая часть этого оборудования вообще не используется. То же самое происходило и с обсадными трубами.

Проверкой    также    установлено, что в ноябре-декабре 2004 года компания перечислила ООО "НТП "Геоиндустрия" за геофизическую съемку юго-восточной части Днепровско-Донецкой впадины 36,8 млн грн. бюджетных средств, на которые тут же, в декабре 2004 года, были присланы акты выполненных работ. Расчетный срок выполнения работ составлял три года при   односменной   работе.

Скажите, пожалуйста, как с ними можно было справиться за два месяца? Но когда наши специалисты проанализировали акты выполненных работ, оказалось, что 9,4 млн грн. составляют расходы, которые не относятся к теме работы, а 18,2 млн грн., перечисленных ООО "Эксперт и К0", не подтверждены документами. И тут начинается детектив. Когда мы обратились в КРУ Донецкой области за подтверждением затрат "Эксперт и К0", оказалось, что по указанному адресу предприятия нет. По информации СБУ установлено, что учредителем, руководителем и бухгалтером ООО "Эксперт и К0" является Олег Михалюк. Согласно поданной   отчетности, его валовой доход от всех видов деятельности в 2004 году составил 339,3 тыс. грн. А куда же делись 18,2 млн грн., перечисленные на его банковский счет? Из письменных пояснений г-на Михалюка следует, что он с ООО "НТЦ "Геоиндустрия " никаких договорных отношений не имел. Деньги, как манна, упали ему на счет с неба...

Комментарий депутата
Иосиф Винский, народный депутат Украины, первый секретарь политсовета Соцпартии:

–  ...Нахождение земли и недр в общегосударственной собственности позволило многим представителям власти нажить огромный частный капитал. Такого хищнического отношения к недрам, земле, водным ресурсам, морскому шельфу нет ни в одной европейской державе. Наше законодательство о недрах создано таким образом, чтобы было побольше возможностей для злоупотреблений. Честный бизнес работать в таких условиях не может. То же самое можно сказать и о земле, и о водных ресурсах. Де-факто многое из них уже в частной собственности. Имеющие лицензии на разработку того или иного месторождения становятся фактически безраздельными владельцами украинских недр, их никто не контролирует. И за ними стоят интересы конкретных государственных компаний. Понять, где заканчивается общественная необходимость, а где –  частный интерес, в украинском недропользовании совершенно невозможно. Это просто расхищение общественного богатства...

Блиц–интервью
Геннадий Руденко, председатель Комитета ВР по вопросам экологической политики, природопользования и ликвидации последствий Чернобыльской аварии:

–  Как вы оцениваете государственную политику управления недрами?

–  В целом, как стабильно плохую. С моей точки зрения,  конституционная норма о том, что недра страны принадлежат народу и государству, с учетом рыночных отношений теряет свою актуальность. К недрам нужно допустить денежного частного инвестора, и сделать это необходимо через либерализацию правил получения участков для добычи. В противном случае, частные компании по-прежнему будут заходить на этот рынок с черного хода и платить деньги конкретным чиновникам.

– Какова в целом перспектива выработки украинских недр?

– Сложно сказать. По количеству залежей твердых полезных ископаемых Украина входит в число мировых лидеров, и, естественно, у нас есть что предложить инвесторам. Да и в советские времена достаточно денег было потрачено на разведку полезных ископаемых. Вместе с тем, даже после обретения независимости, разведка недр велась зачастую в разрез с рыночными принципами. К примеру, когда на финансирование поиска и разработки алмазов мы тратили по $300-400 тыс. (при минимально необходимых $5 млн), что, соответственно, не давало никакого результата. К сожалению, очень часто у нас работает схема "крапленых карт": когда частная компания идет получать лицензию на разработку той или иной территории, зачастую не имея точного представления о коммерческих возможностях месторождений. Поэтому, вместо того чтобы размывать деньги на различные фантастические проекты, государство должно сосредоточиться на подготовке полной информации о перспективных для инвестора месторождениях.

– С чем вы связываете высокую степень коррупции в сфере недропользования?

– Причина в длительной монополии государственных компаний в сфере недропользования. Были злоупотребления, на которые закрывались глаза, потому что прикрывалось все это государственной идеей. Мол, мы даем газ, что называется, по "шаровой" цене, мы даем уголь по дешевке и т.д.

С появлением частников ситуация, по сути, не изменилась, так как, по большому счету, все опять завязано на государственных компаниях. С одной стороны, права у частников в этой сфере есть, но с другой – реально существуют десятки способов отобрать у частной компании лицензию, не считаясь с вложенными деньгами, и передать эту лицензию "своим" фирмам. Естественно, такое положение вещей реальных инвесторов отпугивает.

– Какие законы для наведения порядка в этой сфере вы намерены вынести на рассмотрение ВР?

– В первую очередь Верховная Рада должна принять новый Кодекс о недрах, затем, с моей точки зрения, отдельные законы о нефти и газе. Кроме того, мы должны системно переработать программу развития минеральной сырьевой базы до 2010 года, которая бы значительно    либерализовала    систему лицензирования добычи и разведки полезных ископаемых.