Семь вопросов об энергетике министру иностранных дел Норвегии Юнасу Гару-Стере....
 
– Министр иностранных дел Германии Франк-Вальтер Штайнмайер говорит о «внешней энергетической политике». Касается ли это понятие и Норвегии?

– Норвегия является одним из самых крупных экспортеров нефти и газа в мире. Мы обеспечиваем треть газового импорта Германии. Энергоносители, безусловно, все больше определяют наш внешнеполитический профиль и усиливают роль Норвегии. Но мы постоянно придерживаемся позиции — не допускать политизации наших энергетических ресурсов. Мы добываем и продаем их по четким экономическим критериям. Норвегия никогда не будет использовать энергоносители как средство для борьбы за власть во внешней политике.

– Некоторые европейцы критикуют вашу страну за то, что она продает газ в США. Они требуют «европейский газ для европейцев».

– Норвегия продает весь свой газ странам Европы.

– Но это меняется...

– Верно. Часть газа, добываемого в Баренцевом море, пойдет в США, но не из политических соображений. Европа и в будущем со значительным отрывом будет главным потребителем норвежского газа. Наша страна, хотя и не состоит в Евросоюзе, является частью европейского рынка. В этом Норвегия отличается от России. Мы — часть европейской системы, и вносим в энергетическое законодательство Евросоюза зачастую больший вклад, чем многие более крупные государства ЕС.

– В последние годы Великобритания добывает меньше нефти и газа. Норвегия сможет компенсировать эти потери?

– Норвежские газовые поставки в Европу будут расти и дальше. Благодаря новым технологиям мы получаем больше газа из месторождений в Северном море. При этом мы можем и дальше осваивать новые месторождения на севере. В этом вопросе мы делаем очень большую ставку на тесное экономическое сотрудничество с немцами. Возможно, в будущем мы сможем построить новый трубопровод от этих залежей на севере. Мы также предлагаем европейскому рынку сжиженный газ. Многое будет зависеть от того, какие месторождения мы откроем в Баренцевом море. Этот регион будет ключевым для энергообеспечения Европы на ближайшие 50-100 лет.

– Почему ваша страна не подписывает Энергетическую хартию?

– Смыслом Энергетической хартии было обеспечение безопасности инвесторов. Эту цель я поддерживаю. Но я не знаю ни одного европейского инвестора, который сомневается в стабильности своего присутствия в Норвегии. Некоторые части хартии готовят нам конституционные проблемы. Это касается, например, механизмов решения конфликтов, потому что Норвегия не является членом ЕС. Но суть хартии уже давно обеспечена имеющимся законодательством.

– Россия тоже не хочет ратифицировать хартию и пеняет при этом на Норвегию.

– Каждая страна должна отвечать своим собственным законам. Нам за свои законы не стыдно.

– Нет ли угрозы создания газового картеля, по примеру нефтяного ОПЕК?

– Я не вижу причин для беспокойства. Норвегия — долгосрочный и надежный партнер. Ясно, что Россия сегодня играет для европейского рынка совершенно другую роль, чем несколько лет тому назад. Иногда мне кажется, что мои коллеги еще недооценивают, насколько важны эти изменения. Энергетические потребности изменяют инвестиционные потоки и взаимоотношения между странами. Ясно одно, в современной политике энергетическая безопасность является решающей темой.