Эпоха «великих географических открытий» продолжается и в XXI веке. Только сейчас романтики-первопроходцы погружаются… в глубь пещер. Ведь лишь изнутри можно расшифровать подземные гидросистемы, найти остатки жизни миллионной давности. А главное — открыть «подземный полюс» планеты — самую глубокую пещеру мира.
После покорения четырех крайних точек географического первопроходничества: Северного и Южного полюсов, Эвереста и Марианской впадины, пятой целью экстремалов-исследователей стал «подземный полюс» планеты. National Geographic назвал заочные соревнования сильнейших команд спелеологов «прыжками к центру Земли». А отдельную страницу на своем интернет-сайте выделил лидерам — Украинской спелеологической ассоциации (УСА)! Ведь именно наша экспедиция в 2001 году на Западном Кавказе установила новый мировой рекорд покорения глубины естественных пещер — 1710 м. В том же году на 13-м Международном спелеологическом конгрессе в Бразилии их наградили «за самое выдающееся открытие». И хотя в последнее время французские и американские спелеологи заявляли о том, что побили рекорд нашей команды, каждый раз становились достоянием гласности их просчеты.
В нынешнем году украинцы поставили перед собой самую амбициозную цель — открыть и исследовать первую на Земле пещеру глубиной более 2 тыс. м и, возможно, сделать «подземный полюс» планеты постоянным и неизменным. Тут уже иностранные завистники и конкуренты отбросили свой гонор и попросились в компанию. Но наши спелеологи не торопятся брать всех желающих, и в экспедицию в июле-августе нынешнего года в горы Абхазии и Турции отбирают лучших из лучших.
— Мы прекрасно понимаем, что приближаемся к мечте «вертикального спелеолога» — исследованию глубокой и сложной пещеры, — рассказывает кандидат геологических наук, президент УСА, вице-президент Международного спелеологического союза, почетный член Национального спелеологического общества США, член New York Explorer’s Club Александр Климчук. — Мы составили трудный тактический план штурма. «Костяк» команды — наши соотечественники. Также мы пригласили нескольких уже проверенных предыдущими совместными экспедициями гостей из Испании и Франции. Всего в пещеры Аладаглару (Турция) спустятся 26 профессионалов. А на Арабику (Грузия—Абхазия) поедут тридцать. Там в самой глубокой пещере Крубера (Воронья) мы допустим пять человек за сифон — сложную водную преграду на пути исследования. По ту сторону они разобьют свой маленький лагерь и будут работать над обезвреживанием сифона.
По свидетельствам спелеологов, пронырнуть сквозь сифон могут только самые отважные. Никогда не знаешь, на сколько метров он простирается и хватит ли кислорода вернуться обратно. А продолжать спуск в глубину, будучи отрезанным от мира сифоном, очень опасно. Вдруг возникнут чрезвычайные обстоятельства — кто-то, например, сломает ногу, а группа полностью изолирована. Прибавьте еще психическую нагрузку. Американский покоритель пещер Билл Стоун сказал, что степень психической отрезанности от цивилизации спелеолога, находящегося за сифоном, можно сравнить разве что с пребыванием космонавта на обратной стороне Луны. Но сифон — не единственное, что может остановить исследователя. Например, может просто не хватить… веревки. Глубину колодца спелеологи определяют, бросая вниз камушки и замеряя секунды, — здесь можно и ошибиться.
Если создается впечатление, что спелеология — еще один экстремальный вид спорта, цель которого повысить уровень адреналина, то это не так. Прежде всего спелеологические исследования важны для гидрогеологии. Кто еще расшифрует структуру подземных гидросистем, выяснит состояние и разграничит охранные зоны для карстовых источников — главных водоснабженцев во всем мире? Например, не обойтись без таких исследований городу Симферополю: он полностью зависит от карстового источника, вытекающего из пещер возле подножия массива Четордан. Кроме того, спелеологи — деликатные исследователи, «поднимающие» информацию о прошедших эпохах, сохранившуюся в отложениях, форме пещер, в остатках живых организмов. Пещеры — естественные ловушки для млекопитающих и очень качественное хранилище, здесь не действуют ни солнце, ни вода, ни ветер, ни человек. Следовательно, тысячелетиями и даже миллионами лет не портится материал для научных исследований.
— Последнее значительное открытие мы сделали в Турции, — делится Александр Климчук. — Мы выяснили, что обледенение, которое было 20 — 25 тыс. лет назад на массиве Аладаглар, всего семь тысяч лет как закончилось. Это уже историческое время трипольцев на нашей территории, зачатки шумерской цивилизации. На массиве было огромное обледенение, следы которого остались лишь в пещерах. Сейчас мы их расшифровываем и изучаем. Но в пещерах попадается не только мертвое, находим там и живое. В Крубере, на глубине 1700 м мы обнаружили высокоспециализированных насекомых, даже скорпионов, правда, слепых и депигментированных. Питательная цепь там очень тонкая, деликатная, чувствительная к любым изменениям, поэтому мы пытались не навредить жителям пещер. Но, как ни крути, вмешательство человека в мир, где его еще не было, приводит к определенным нарушениям.
Но, по мнению спелеологов, вред от них не сравним с «настоящим злом» для пещер — спортивным туризмом. В советские времена популярным был спелеотуризм, от которого очень пострадал ряд глубоких и сложных пещер. Но финансирование по линии профсоюзов прекратилось, и этот вид отдыха для любителей начал исчезать. Но сейчас новая беда — разрекламированные экстремальные развлечения. Например, в Мексике в 300-метровые колодцы прыгают с парашютом, не менее популярно гонять в пещере на мотоцикле.
У спелеологов экстрим никогда не бывает самоцелью, хотя он всегда присутствует как составляющая работы. Так они учат и новичков: студенческую и школьную молодежь, которая приходит в спелеологические клубы. После многоступенчатой теоретической подготовки молодые люди идут в свои первые походы. Как правило, затем в команде остается 5—9% новичков. И только единицы попадают в «рекордные экспедиции». По словам самых молодых исследователей Киевского спелеологического клуба, более всего их привлекает неизвестное, ведь никогда не знаешь, чего ждать: пятиметровой пещеры или «рекорда».
— Правда, для рекордов нужны спонсоры, — говорит Александр Климчук. — А с ними у нас пока что не сложилось. Основа сделанного за эти годы — самофинансирование. Иногда спортивные фирмы помогали с оснащением. Туристические — переправляли в горы. Но это только 3% от общих затрат исследователей. Летние экспедиции мы едва ли потянем сами, поскольку их общая стоимость около 160 тыс. долларов.
Еще в 60-х годах XX века, во времена первой лавины «пещерных» открытий в Европе, швейцарский спелеолог Альфред Бергли говорил: «Под землей столько пространства, что время говорить о седьмом континенте». Это, конечно, образно, ибо континент получается «прерывчатый». Однако никто не возразит, что под поверхностью планеты — огромный подземный мир. И хотя входов-пещер к нему исследовано несколько сотен тысяч, по теоретическим оценкам, это не более 5% от того, что можно изучить в будущем. В этом плане спуски вглубь — занятие эксклюзивное. Где же, если не здесь, ставить рекорды?