2005-04-13

Востоку России нужны приоритеты

Интервью с Валерием Паком, генеральным директором "РУСИА Петролеум"

Дискуссии рабочей группы по освоению газовых ресурсов Восточной Сибири активизировались. Самым щепетильным вопросом в обсуждениях по-прежнему остаются направления реализации восточносибирского, и в частности, ковыктинского газа и, как следствие, изыскание инвестиций при адекватной оценке потребительского спроса. Не остаются "за кадром" и другие вопросы программы: извлечение гелия, строительство мощностей по газопереработке и газохимии, комплексный подход к строительству "труб" для транспортировки нефти и газа...
Дискуссии с участием "Газпрома" (как создателя программы), "РУСИА Петролеум" (как держателя лицензии Ковыкты), представителей профильных министерств (как "ока государева") и ученых (как экспертов) будут продолжаться как минимум до конца марта: именно к этому сроку, скорее всего, программа будет представлена на согласование. Посчитав этот момент самым благоприятным для принятия участия в дискуссии, обозреватель "Вертикали" Алла Сапун обратилась к генеральному директору "РУСИА Петролеум" Валерию ПАКУ и директору ИГНГ СО РАН Алексею КОНТОРОВИЧУ с просьбой прокомментировать промежуточные итоги обсуждения путей развития Восточной Сибири. Представляем читателю эти беседы.

Ред.: Валерий Анатольевич, насколько известно, рабочая группа по разработке программы освоения ресурсов Восточной Сибири, в состав которой входят все заинтересованные стороны, должна подготовить целостный документ для правительства к июню этого года. Как продвигается работа и по каким моментам найдено принципиальное взаимопонимание?

В.П.: На сегодняшний день в целом практически по всему блоку вопросов программы освоения газовых ресурсов Восточной Сибири у нас абсолютно сверенные позиции. Все участники рабочей группы по сути дела одобрили основополагающие ее части: ресурсная база и воспроизводство запасов. Рассмотрен внутренний спрос в восточносибирском и дальневосточном регионах, определена конкурентоспособность газа по сравнению с традиционными источниками - углем и мазутом. В целом, по нашей оценке, порядка 70% работ по программе выполнено. Самым деликатным вопросом остается анализ и определение наиболее оптимальных маршрутов и связанный с ними порядок разработки месторождений.

Ред.: Пока ведь, насколько мы понимаем, преждевременно говорить, что между "Газпромом" и "РУСИА Петролеум" нет спорных моментов по вопросу направления экспорта ковыктинского газа...

В.П.: Но нельзя говорить и о разногласиях либо существовании спорных вопросов. Мы сейчас как раз рассматриваем с различных точек зрения все существующие варианты направления поставок. Пока не принято решение о приоритетности какого-то маршрута...

Рассматривается три схемы возможных направлений газопроводов. Во всех вариантах предполагается поставка газа из Восточной Сибири в единую систему газоснабжения (ЕСГ). Так, первый вариант предусматривает поставки газа с Ковыктинского и Чаяндинского месторождений в Китай и Корею. Месторождения Сахалина в этом варианте призваны обеспечить внутренний рынок энергодефицитных регионов - Хабаровский край и Приморье, а также поставку СПГ.

Второй вариант предусматривает поставку газа Ковыкты только на местные рынки и в ЕСГ. Сахалин в этом случае будет сырьевой базой для поставок СПГ, а также сетевого газа в Корею, а Чаяндинское месторождение рассматривается как объект поставки газа в Китай. По третьему варианту газ Ковыкты поставляется в ЕСГ, Чаяндинское месторождение до 2030 года в разработку не вводится, а Сахалин будет обеспечивать газом все рынки стран АТР.
Если говорить о спорных вопросах, то они сегодня пока не настолько критичны: мы находим взаимопонимание со стороны "Газпрома". Существовали вопросы по емкости, прежде всего, китайского рынка (с корейским наши оценки практически совпадают). В своих оценках рынка газа Китая "Газпром" исходил из аналитических материалов ведущих энергетических компаний и своего знания рынка - это нормальный прагматический подход.

Но с нашей точки зрения, а она основывается на 10-летнем изучении китайского рынка совместно с компанией CNPC, емкость китайского рынка выше (мы прогнозируем спрос на газ в северной и северо-восточной части Китая - нашем целевом рынке - в более 43 млрд м3, или 24% от общего объема рынка, к 2020 году), чем та, которую представил "Газпром".

Ред.: Как вы намерены договариваться с "Газпромом" о направлении экспорта восточносибирского, и в частности, ковыктинского газа?

В.П.: Мы проводим экономический анализ всей ситуации, связанной с направлениями строительства трубопроводной системы: "РУСИА Петролеум" предложила свой интегрированный вариант. Мы связываем с ним определенные ожидания. Наша схема является синтезом перечисленных мной трех уже существующих схем и учитывает не только транспортировку сетевого газа, но и СПГ. Мы считаем, что рационально использовать ресурсную базу Сахалина для поставок сжиженного газа на рынки Японии, Тайваня, США, Кореи, Китая. Окончательное решение будет принимать правительство РФ.
Задача рабочей группы, с нашей точки зрения, провести объективный комплексный анализ всех без исключения вариантов, в частности, анализ инвестиционных возможностей потенциальных участников реализации программы. Доля государства, скорее всего, будет незначительной, и оно будет связано с финансированием геологического изучения, возможно, с извлечением и хранением гелия. Второй потенциальный участник - "Газпром" имеет ряд ограничений, в частности, по сохранению контрольного государственного пакета - соответственно, для инвестиций будут использоваться заемные средства, по которым существует общее ограничение, связанное с тем, что чистые активы компании должны быть положительными.
Учитывая это и проведя анализ долгосрочной инвестиционной программы "Газпрома", можно достаточно точно определить его инвестиционные возможности по участию в реализации программы. Поэтому, по нашему мнению, крайне важно детально проработать вопрос привлечения инвестиций по всем составным частям программы. В противном случае велика вероятность того, что она останется на бумаге и не будет реализована. К сожалению, даже высококвалифицированные эксперты часто находятся под влиянием стереотипов, и только сухие расчеты могут служить основой для выработки правильного, объективного решения.

Ред.: А не станут ли конкурировать между собой российский трубопроводный газ и СПГ?

В.П.: Речь идет не о конкуренции, а о взаимодополнении СПГ и сетевого газа. А регулирование этого процесса как раз и является задачей государства. Ведь в основном для реализации проектов СПГ используются шельфовые месторождения: терминалы по приему газа находятся на побережье. Трубопроводный газ используется там, где нет этих условий. Если говорить о газе Восточной Сибири, то это однозначно трубопроводный газ как минимум на период 20-30 лет, если не изменится что-то в технологиях.
Поэтому та прибрежная часть Китая, которая "тяготеет" к СПГ, может снабжаться с Сахалина. А на север Китая, который мы определили своим основным целевым рынком, может поставляться трубопроводный газ.
Вы спросите: зачем Южной Корее, например, которая имеет сегодня 100% поставок СПГ для энергообеспечения страны, российский трубопроводный газ? Все очень просто: энергетическая безопасность. СПГ предусматривает гибкую схему поставок, трубопроводный газ - стабильную и долгосрочную, в том числе, и в плане ценообразования. Каждая страна стремится диверсифицировать свои поставки и снизить тем самым различного рода риски.

Ред.: Известно, что "Газпром" настаивает на приоритетном "подключении" газа Ковыкты к ЕСГ, видимо, полагая тем самым "закрыть бреши" в газовом балансе России в связи с падающей добычей в ЯНАО и отсутствием свободных финансовых средств для освоения Ямала. Как вы относитесь к такой перспективе?

В.П.: Я бы сказал так: необходимость первоочередного или приоритетного подключения к ЕСГ, декларируемая "Газпромом", вызывает у нас определенные сомнения... С нашей точки зрения, Восточная Сибирь может и при необходимости должна стать составляющей частью ЕСГ в тот период времени, когда это будет необходимо. Но говорить о первоочередности мы бы не стали.
Мы считаем, что в первую очередь необходимо задействовать потенциал Западной Сибири - там газ дешевле, регион освоен, есть развитая газотранспортная система. При этом южная часть этой системы, трубопровод Западная Сибирь - Челябинск, по нашим оценкам, уже сейчас не может "переварить" газ независимых производителей. В случае подключения восточносибирского газа это направление будет явно перегружено, и потребуется значительная реконструкция, которая обойдется в $2-2,5 млрд.
Какой смысл осуществлять в первоочередном порядке строительство трубопровода длиной 1700 км, когда, кроме "независимого газа", есть еще и прилегающие месторождения с попутным газом. Иными словами, если рассматривать этапность строительства трубопроводов в западном направлении, то, с нашей точки зрения, сначала надо использовать газ Западной Сибири, а уже затем при необходимости подключать ресурсы Востока.

Ред.: А если все же государство примет решение не в вашу ["РУСИА Петролеум"] пользу, и газ Ковыкты пойдет на Запад. Насколько в этом случае он будет конкурентоспособен?

В.П.: Если покупателем восточносибирского газа будет "Газпром", конечно, обсуждать насколько он будет конкурентоспособен достаточно сложно (ведь весь газ идет по единой сети). Если рассматривать этот вопрос с точки зрения проектного решения, то сегодняшняя программа показала, что газ, в том числе и Ковыкты, в районе Красноярска и Кузбасса уже не конкурентоспособен по сравнению с традиционными энергоресурсами - углем и мазутом. Его стоимость выше, чем совокупная стоимость многих сопоставимых энергоносителей. Не трудно догадаться, что чем дальше расстояние, тем он будет все менее конкурентоспособен...

Ред.: Можно ли "увлечь" ваших акционеров и инвесторов проекта перспективой добычи газа, реализация которого предусмотрена только на внутреннем рынке и по его ценам?

В.П.: Чтобы привлечь инвестиции, нужен экономически целесообразный проект. Сомнительно, что цена газа, которую нам предложат в этом случае, будет экономически целесообразной. Очень многие говорят, что реализация проекта предусматривает максимальные цены. Но это абсолютно не так. "Газпром" в своих расчетах тоже подтвердил, что наш прогноз цены газа на месторождении вполне обоснован. И норма рентабельности, которую мы учитываем, также вполне корректна.

В то же время, признаюсь, мы не заинтересованы в сверхприбылях, а лишь ведем речь о стандартной окупаемости проекта и норме прибыли, что связано, к нашему сожалению, с неадекватной системой налогообложения в отрасли.
Второй вопрос, который может возникнуть, когда мы говорим о поставках исключительно на внутренний рынок, - это вопрос инвестиций. В случае поставок только в западном направлении для реализации проекта будет крайне сложно привлечь необходимые средства. Если говорить о газе, то большинство инвесторов предпочитают вкладывать в проекты, которые подкреплены межгосударственными гарантиями.

Мы не исключаем поставок на внутренний рынок, но считаем, что этот вопрос должен быть достаточно серьезно изучен и подкреплен определенными обязательствами и гарантиями. В любом случае, сегодня наша самая главная заинтересованность - это скорейшая разработка Ковыктинского месторождения.

Ред.: Представим себе, что восточное направление определено правительством как приоритетное. Не говорит ли опыт "Голубого потока" о рискованности рынка одного покупателя?

В.П.: Турция, насколько я знаю, - это первый подобный прецедент, когда условия контракта take or pay не выполняются. В то же время я не уверен - по крайне мере у меня нет такой информации, - что Турция пошла на явное нарушение условий договора. По нашей информации, при формировании российско-турецкого договора были допущены определенные ошибки и неточности, которые позволили Турции говорить об уменьшении цены по сравнению с той, которую предполагал получить "Газпром". Вспомните, когда шел вал информации о конфликте вокруг "Голубого потока", ведь никто не говорил о нарушении межправительственного договора. Говорилось только "о неких проблемах" между "Газпромом" и турецкой Botas в части поставок и цены.
Я не хочу сказать, что страновых рисков не существует, они есть. Но, возможно, опыт "Газпрома" - это не столько урок страновых рисков, сколько урок более внимательного и четкого составления контракта.

Ред.: Учитывает ли ТЭО проекта страновые риски?

В.П.: Что касается международного ТЭО Ковыктинского проекта, то в нем страновые риски никак не рассматриваются, поскольку этот документ несет другую нагрузку. Его целью был анализ целесообразности экспорта ковыктинского газа в Китай, соответствия емкости рынка и адекватности запасов газа планируемым поставкам. Ведь цена - это лишь предмет переговоров: покупатель хочет дешевле, продавец дороже. При этом все прекрасно понимают, что, если цена не будет обеспечивать экономическую целесообразность проекта, говорить о нем бессмысленно. На следующем этапе во время коммерческих переговоров, в ходе которых определится окончательная цена поставок и механизмы, определенные риски, в том числе и страновые, могут отпасть.

 Ред.: И все же, какими - хотя бы гипотетически - могут быть механизмы, призванные если не снять, то минимизировать страновые риски?

В.П.: Я думаю, их вполне можно отыскать. Например, Китай, в отличие от многих стран, идет на достаточно серьезные гарантии в части приобретения энергоресурсов. Пока, правда, это касается только нефти. Так, китайцы рассматривают такую возможность оплаты, которая будет являться и своеобразной гарантией, - предоставление кредита в счет будущих поставок. Ведь такой же механизм может обсуждаться и по газу, т.е. Китай может кредитовать проект и тем самым связать свои обязательства выданными деньгами.
Однако сегодня четко заявлено на всех уровнях, что дальнейшие переговоры возможны только после завершения подготовки программы развития газового комплекса Восточной Сибири.

Ред.: Насколько вам кажется разумной идея "проверить" китайский рынок "пробными" поставками сахалинского СПГ, прежде чем строить трубу?

В.П.: Почему бы и нет? Вообще я могу сказать (скорее лично от себя, а не как руководитель РУСИА), что самое оптимальное для России - рассматривать вопросы поставок сетевого газа, СПГ и нефти в едином пакете. Это взаимосвязанные вопросы.
Несколько лет назад ни корейская, ни китайская сторона и слышать не хотели о трубопроводном газе. Сегодня ситуация меняется - газ дорожает. Поэтому, определившись "внутри" страны, можно было бы "пакетно" выходить на межправительственное соглашение. Комплексный подход был бы самым грамотным подходом и серьезным подспорьем компаниям со стороны государства.
Исходя из сроков (полтора года мы уже потеряли - о 2008 годе уже и речь не идет), реальная перспектива трубопроводного газа при идеальном стечении обстоятельств это 2010 год. В то время как СПГ - это возможность ближайших лет. Поэтому мы могли бы договориться о поставках сетевого газа, а сжиженный с Сахалина поставлять уже практически сегодня. Это, кстати, тоже снижение наших рисков.

 Ред.: "Газпром" и некоторые НИИ много высказывались об особенном сырьевом составе Восточной Сибири, в частности, о запасах гелия, который, необходимо извлекать. Как вы относитесь к выдвигаемой в этой связи идее развития на Востоке России мощностей по газопереработке и газохимии?

В.П.: Мы считаем, что газохимию нужно развивать, и если говорить о РУСИА, мы достаточно серьезно занимаемся этим вопросом на базе Саянского химкомбината. Мы договорились с "Гелиймашем" (это фактически единственная сегодня организация, которая занимается сжижением и экспортом гелия) об их вхождении в этот проект.
Если же говорить о проблеме в целом, то здесь не все так однозначно. Академик А.Конторович (см. "Алексей Конторович: сырая сырьевая программа") - ярый сторонник добычи и накопления гелия, как это делалось двадцать лет назад в Штатах. Гелий считался ценным сырьем и активно применялся, прежде всего, в ракетостроении. Но недавно США отказались от накопления гелия и начали продавать федеральные запасы. Таким образом, Штаты, являющиеся основным производителем, потребителем и экспортером гелия, коренным образом пересмотрели долгое время проводившуюся политику в отношении гелия. Сегодня они уже не рассматривают гелий как продукт, имеющий стратегическое значение, и прекратили деятельность по его накоплению.
С нашей точки зрения, хранить гелий не целесообразно: это очень высокие затраты. Кроме того, гелий обладает высокой летучестью (это ведь будет долгое хранение), и мы будем очень много терять гелия (около 3% в год) еще до того, как продадим его.
Кроме того, есть существенная разница в государственных подходах к этому вопросу. В Штатах было так: из госбюджета газохимическому комбинату выделялись деньги на покрытие затрат по попутному извлечению гелия, а потом государство самостоятельно распоряжалось этим сырьем.
Я не считаю, что такая серьезная проблема должна решаться в рамках восточносибирской программы. Поймите, что это самостоятельный блок рынка, мы должны четко понимать, кто будет потреблять это сырье. А государство должно определиться: считает ли оно гелий стратегическим ресурсом, нужен ли он и в каких объемах, готово ли оно выделять деньги и т.д. Кстати, нигде в мире нет заводов по выделению только гелия. Его выделяют попутно при сжижении газа или дополнительно (но не самостоятельно) при выделении этановой, пропановой и бутановой фракций. Поэтому, что касается проблемы извлечения гелия, то тут свое первоочередное слово должно сказать государство: нужен нам этот ресурс или нет.

Ред.: Вы не раз заявляли, что считаете правильным освоение Ковыктинского и Чаяндинского месторождений комплексно...

В.П.: Да, мы действительно так считаем. Чаяндинское месторождение, исходя из географических особенностей и добычных возможностей, самостоятельно разрабатывать невыгодно. Мы провели определенные работы совместно с ТНК-BP по рассмотрению комплекса Ковыкта-Чаянда. С одной стороны, такая схема явно приносит уменьшение экономической эффективности Ковыкты, но в то же время позволяет разрабатывать достаточно эффективно Чаянду. Поэтому, с нашей точки зрения, освоение Чаяндинского месторождения возможно только в совокупности с Ковыктинским.

Ред.: Насколько за прошедший год вам удалось сблизить позиции с "Газпромом" о сотрудничестве в разработке Ковыктинского месторождения?

В.П.: Вхождение "Газпрома" в Ковыкту - это, как вы понимаете, вхождение в акционерный капитал. Насколько мне известно, наши акционеры продолжают переговоры. Я надеюсь, что они завершатся позитивно. Акционеры не раз говорили, что хотели бы видеть "Газпром" в качества партнера по реализации этого проекта. Консолидация наших усилий пошла бы на пользу всем.

Ред.: А есть ли у компании какие-то условия, "ниже" которых взаимодействие с монополией окажется неприемлемым?

В.П.: Это вопрос к акционерам.

Ред.: Каков ваш прогноз дальнейших перспектив "восточной трубы"?

 В.П.: С учетом всех противоречий, я достаточно оптимистично смотрю на эти перспективы. Если будет принято "другое" решение - не строить восточную трубопроводную систему, - то, по моему личному мнению, на долгие годы освоение Восточной Сибири будет заморожено и локализовано на объемах, которые может освоить Иркутская область - это примерно 4,5-5 млрд м3 при возможности 40 млрд кубов одной только Ковыкты.
Мы адекватно воспримем решение о поступлении газа Ковыкты в ЕСГ, если он будет принят туда, в ближайшее время. Возможно, это будет даже менее рискованно, чем поставлять его в Корею и Китай, но ожидаемые нами последствия в этом случае я вам обрисовал. Несмотря на все трудности, я верю и даже уверен, что в будущем будет построен не один восточный газопровод, а целая трубопроводная система.

АЛЕКСЕЙ КОНТОРОВИЧ: СЫРАЯ СЫРЬЕВАЯ ПРОГРАММА

 Ред.: Алексей Эмильевич, вы постоянный и активный участник всех "восточных" дискуссий. Какой промежуточный итог вопросам освоения ресурсов Востока России вы могли бы подвести?

А.К.: На сегодняшний день составители программы по освоению Восточной Сибири и Дальнего Востока не ответили на ряд принципиальных вопросов, которые возникли у меня во время одного из последних заседаний рабочей группы.
Насколько я понимаю, "Газпром" в качестве главного рассматривает следующий вариант: газ Ковыктинского месторождения использовать для газификации юга Восточной Сибири (Иркутская область и Красноярский край) и затем подавать его в ЕСГ, т.е. на Запад. При этом монополия рассматривает вопрос о строительстве газопровода с Чаяндинского месторождения для поставок на рынки АТР; не исключается также возможность отвода газопровода на северо-восточный Китай.
Исходя из этого варианта, я задал составителям программы два главных вопроса. Первый: предусматривает ли программа утилизацию и переработку гелия? Второй - предусматривает ли она утилизацию и переработку конденсата? Внятного ответа на эти вопросы я не получил.
Ред.: Таких планов нет вообще?

А.К.: Составители сказали, что они планируют выполнить соответствующие оценки по этим двум вопросам на заключительном этапе. На мой взгляд, решать эти вопросы на заключительном этапе - значит, ничего не решать. Нельзя формировать систему транспорта газа, не разобравшись с тем, где будут находиться заводы по газопереработке, заводы по сжижению газа, гелиевые хранилища, где будут локализованы потребители газохимической промышленности, которая будет перерабатывать эти продукты. На территории России главным объектом, где можно размещать такие предприятия и где они уже существуют, является юг Иркутской области - в противном случае трубопроводы "уходят" в сторону... С этой точки зрения, предлагаемый сегодня вариант программы освоения Востока не кажется мне сегодня готовым к обсуждению.

Ред.: Похоже, это не все ваши вопросы к проекту?

А.К.: Да, они есть. Так, если мы "направляем" ковыктинский газ на Запад, то что будет с красноярским газом: в Нижней Ангаре, на юге автономного Эвенкийского округа сосредоточены огромные ресурсы газа. В очень короткий срок там можно подготовить не менее 1 трлн м3 газа, что полностью обеспечит потребности Красноярского края и всех прилегающих территорий. Если мы потянем трубу с Ковыкты на Красноярск, то это будет означать, что этому газу нет выхода на рынок, что он не нужен. От этого зависит политика лицензирования недр. Если этому газу не будет потребителя, какой смысл недропользователям работать в этом регионе? Мне непонятно и то, почему все схемы газификации "обходят" Бурятию и Читинскую область.

Ред.: Целесообразно ли обсуждать газовую трубу отдельно от нефтяной?

А.К.: Нет, конечно, и этот вопрос касается сотрудничества "Газпрома и "Транснефти". Насколько я понял из ответов представителей "Газпрома", трассы газопроводов и нефтепроводов пока не согласовывались и составители нефтяной части программы и газовой вместе не работали. Но это единый комплекс - месторождения там в большинстве своем нефтегазовые. Поэтому монополиям просто необходимо согласовывать свои подходы.
Таким образом, пока программа по освоению Востока представляется мне сырой, не готовой к обсуждению. Думаю, что поставленный срок для проведения согласований и экспертизы окончательного документа (февраль) - нереальный. Даже в том виде, в котором он прорабатывается, эта версия появится не ранее середины марта.

КОНЦЕПТУАЛЬНЫЙ ПОДХОД ТНК-BP К СТРОИТЕЛЬСТВУ "ВОСТОЧНОЙ ТРУБЫ"

 К существующим сегодня трем "газпромовским" вариантам "РУСИА Петролеум" предлагает четвертый, предусматривающий, что газ Сахалина будет обеспечивать потребности стран АТР (в частности, Японии, Тайваня, Кореи, Китая, возможны также поставки на западное побережье США), Хабаровского и Приморского краев, ковыктинский - рынки Китая и Южной Кореи. Позднее на эти рынки, по предложению "РУСИА Петролеум", может быть направлен газ Чаяндинского месторождения.
Пока уровень цены газа на границе с Китаем не комментируется. В то же время известно, что ТНК-ВР в своих расчетах по экспорту газа с Ковыкты исходила из того, что в Китае газ будет стоить порядка $120 за тыс. м3. Соответственно, на границе с Китаем его цена составит $80-90, а на скважине - $28-35. В то же время, по прогнозам департамента ТЭК Минпромэнерго РФ, цена газа для российских потребителей в Восточной Сибири в 2010 году составит $36 за тыс. м3, на Дальнем Востоке - $51, а к 2020 году - $44 и $73 соответственно.
Так, согласно оценкам РУСИА, объем китайского рынка (северного и северо-восточного) вырастет к 2020 году до 43 млрд м3 (для сравнения: емкость этого рынка в 2002 году была лишь 7 млрд м3). При этом уже к 2007 году поставки в эти регионы страны вырастут до 15 млрд м3 газа в год за счет дополнительных поставок по трубопроводу из Ордоса, считают в компании. А начиная с 2008-2010 годов в стране возникнет нужда в дополнительном газе: им может стать газопроводный российский газ или СПГ. Так, к 2010 году объемы рынка для российского трубопроводного газа на рынках северного и северо-восточного Китая оцениваются РУСИА в 7,5 млрд м3, к 2015 году - в 20,4 млрд м3, к 2020 году - в 28,4 млрд м3.
Согласно международному ТЭО Ковыктинского проекта, отчет по которому утвердили осенью 2003 года РУСИА, Китайская национальная нефтегазовая корпорация (CNPC) и Корейская газовая корпорация (KOGAS), с Ковыкты планируется ежегодно поставлять в северо-восточный Китай 12 млрд м3, северный Китай - 8 млрд м3, Корею - 10 млрд м3. Поставки газа планировалось начать в 2008 году, чтобы не позднее 2017 года выйти на стабильный уровень поставок газа в 30 млрд м3 в год. Сейчас руководство "РУСИА Петролеум" считает, что к 2008 году поставки не будут начаты.
По оценкам РУСИА, в освоение месторождений Восточной Сибири необходимо инвестировать до 2015 года порядка $35 млрд, при этом 60-70% из них нужно инвестировать в первые 3-4 года (для обустройства месторождений и строительства трубопроводов), а начинать разрабатывать их нужно уже сейчас.

По материалам Аналитической службы "Вертикали"