Будет ли Российская Федерация прирастать "сибирскими эмиратами"?

Тот, кто бывал в Восточной Сибири, знает, что можно ехать по железной дороге часов шесть - восемь сквозь тайгу и не встретить ни одного полустанка. Получается, что огромная часть территории России стоит "пустая", у нас до нее просто не доходят руки. В результате хозяйственный комплекс страны разорван, Дальний Восток давно уже живет своей обособленной экономической жизнью. А кроме того, "природа не терпит пустоты", и если россияне не освоят восточносибирские пространства, рано или поздно за них это сделают другие, китайцы, например. В России всегда любили говорить о прирастании богатств страны Сибирью, но только теперь, когда стала падать добыча нефти в Сибири Западной, мы наконец созрели для проекта века - комплексного освоения региона. Его ключевое звено - самый протяженный в мире нефтепровод от Иркутской области до Тихого океана. Минпромэнерго уже определило маршрут и этапы строительства, а Минприроды готово выставить на продажу лицензии на разработку недр.

Что имеем...

Схема простая - нужно тянуть трубу и параллельно разведывать месторождения нефти. Вокруг этого энергетического пояса создать социальную инфраструктуру, после чего как снежный ком будут нарастать производства, связанные с добычей и обработкой других полезных ископаемых, а затем и несырьевая промышленность. В итоге Восточная Сибирь станет процветающим регионом, она свяжет Дальний Восток с остальной Россией прочными экономическими связями. Словом, надо начать и кончить.

С транспортом все более или менее в порядке - есть Байкало-Амурская магистраль, достроен сложнейший 15-километровый Северо-Муйский тоннель, который дает возможность перегонять составы, не ограничивая вес грузов. Сейчас доводится еще одна "стяжка" - строительство автодороги с твердым покрытием Чита - Хабаровск, которая позволит получить наконец сквозной проезд через всю страну от Калининграда до Владивостока. Но не зря БАМ называют проектом похороненных денег, возить по магистрали пока нечего. А ведь она проходит по регионам со сказочными богатствами. Это Удоканское медное и Чинейское железорудное месторождения на севере Читинской области, а также Эльгинское угольное в Южной Якутии. Тут есть что раскопать. Удокан - это крупнейшие в мире запасы меди (27 миллионов тонн) плюс железотитановая руда с примесью ванадия и платиноидов. Рядом - Катугинское месторождение редкоземельных элементов. Чинейское месторождение вообще оказалось настоящим кладом: там обнаружены примеси ванадия, необходимые при легировании стали. К обоим месторождениям сейчас РЖД ведут ветки.

Эльгинское угольное месторождение с более чем 2 миллиардами тонн запасов - просто спасение для Хабаровского края и Приморья, поскольку через 10-15 лет будет исчерпан Нерюнгринский разрез в Якутии. Кроме того, здешний уголь очень высококачественный, пригодный для использования в металлургии, поэтому планируется его экспорт в Китай, Корею и Японию. Экспорт якутского угля может обеспечить работой не только БАМ, но и хабаровские порты Ванино и Советская Гавань. В газе Восточной Сибири есть различные фракции, широко применяемые в химии, - этан, пропан, бутаны. Значит, нужно создавать сеть газоперерабатывающих производств. А еще в Лено-Тунгусской нефтегазоносной провинции есть огромные запасы гелия, превосходящие запасы месторождений в США - стране, которая сейчас является ведущим производителем этого газа в мире.

В общем, глаза разбегаются. Но для того чтобы был прок от всех этих богатств, необходимо их осваивать системно, инвестируя огромные средства в течение многих лет. Поэтому расчет сделан на ускоренное освоение месторождений нефти и газа: экспорт энергоносителей даст "быстрые" и регулярные деньги. После того как появится нефтепровод на Дальний Восток, оживет и БАМ. Взаимосвязи уже "нарисованы": по ходу строительства нефть из проложенной трубы будут перекачивать в цистерны и дальше везти по железной дороге. Причем через каждую тысячу километров собираются строить нефтеналивные терминалы.

Дорог золотник

Новая нефть нужна и самим нефтяникам. Если с 1999 года добыча стабильно росла, то в 2004-м впервые темп прироста снизился: в 2003-м он составлял 11 процентов, в 2004-м - 8,9. Вроде бы цифры еще высокие, однако старые запасы, несмотря на современные технологии извлечения, близки к исчерпанию. Если советские нефтяники добывали порядка 570-580 миллионов тонн нефти в год - большая часть добычи приходилась на Россию, - то по итогам прошлого года российские нефтяники добыли всего 458,8 миллиона тонн. И без освоения новых месторождений через несколько лет объемы начнут заметно падать. То же самое можно сказать и о газе, за которым "Газпром" вынужден уходить все дальше на Север и на Восток. Это одна сторона проблемы. Другая заключается в том, что России необходимо диверсифицировать рынки. Сейчас наш основной покупатель - Европа, между тем к 2015-2020 годам потребление энергоресурсов странами Азиатско-Тихоокеанского бассейна может вырасти в 2-2,5 раза. Особенно много нефти и газа требуется Китаю.

Так почему же восточносибирские нефтегазовые богатства до сих пор почти не тронуты ни государством, ни нефтяными генералами? Нефтяные олигархи, конечно, застолбили тут свои участки впрок, но добыча там практически не начиналась. Все проблемы "уперлись" в трубу. Нефтяники говорили, что добытую нефть просто некуда будет девать, правительство, в свою очередь, не торопилось строить нефтепровод, поскольку без достаточных объемов прокачки он стал бы непозволительно убыточным. Все дело в том, что в Восточной Сибири разведано запасов меньше чем на миллиард тонн нефти, подтвержденными из них можно считать только половину (для сравнения: с 1964 года из недр Западной Сибири было выкачано более 8 миллиардов тонн нефти, а к 2020-му планируют добыть еще около 6 миллиардов). Образовался замкнутый круг: нефть не добывают, потому что нет трубы, трубы нет, потому что не добывают нефть.

В этой ситуации государство просто обязано было взять на себя инициативу. Еще в середине 2002 года правительство приняло решение создать специальную программу по комплексному освоению нефтегазовых ресурсов Восточной Сибири и Дальнего Востока. Координатором программы назначен "Газпром", в консорциум по освоению Восточной Сибири вошли также "Роснефть" и "Сургутнефтегаз", а через некоторое время о намерении присоединиться к ним заявила и ТНК-ВР. Теперь, когда часть месторождений "ЮКОСа" перешла к "Роснефти" и "Сургутнефтегазу", задача упростилась, а решение по трассе восточносибирского нефтепровода сдвинуло процесс с мертвой точки. Недавно Минпроэнерго приняло решение о начале строительства первого этапа трубопровода от Тайшета (Иркутская область) до станции Сковородино (Амурская область). Министр природных ресурсов Юрий Трутнев сообщил, что предполагается выставить на торги около 40 нераспределенных нефтегазовых месторождений.

По расчетам специалистов на строительство всего нефтепровода понадобится от 10 до 16 миллиардов долларов. Это будет самая длинная в мире труба, ее проектная протяженность - 4188 километров. Крупные блоки нефтегазовых месторождений уже распределены. Ванкорской, Юрубчено-Тахомской зонами, Талаканским месторождением владеют "Роснефть" и "Сургутнефтегаз". Каким образом будет осваиваться Ковыктинское газоконденсатное месторождение - об этом ТНК-BP ведет переговоры с "Газпромом". Очевидно, что эти же участники распределят между собой и то, что будет выставляться на тендер в дальнейшем.

Светлое будущее

Проект века застиг страну в тот момент, когда российская экономика хоть и с оговорками, но может считаться рыночной. И освоение Восточной Сибири станет первым подобным проектом, осуществляемым в новых экономических условиях. Как же будут взаимодействовать крупные собственники с государством, между собой, с другими субъектами хозяйственной жизни? Наконец, каковы шансы у Восточной Сибири стать в результате процветающим регионом?

Единый комплексный план, под которым "подписались" участники консорциума, предполагает, что месторождения должны разрабатываться не стихийно, а в соответствии с оптимальным планом загрузки нефте- и газопроводов, прогнозируемым спросом. Значит, сама жизнь заставит их договариваться. Зависимость друг от друга и от общего результата будет не менее сильным фактором, чем корпоративная конкуренция. Они же, естественно, станут основными получателями дивидендов в будущем, пусть и неблизком. И если частные компании, такие, как "Сургутнефтегаз" и ТНК-ВР, готовы работать на эту стратегическую цель, значит, они заинтересованы во взаимодействии на всех этапах проекта и его конечном успехе.

Каждая компания должна будет выстраивать отношения не только с федеральными министерствами, но и с администрациями регионов, в которых им придется бурить нефть и газ. Все они, вступая в консорциум, давали клятву в том, что примут участие в местной социальной жизни. Есть и государственная социальная программа развития региона, но и клятва, и программа мало чего бы стоили, если бы у компаний не было прямого рыночного интереса. Реальностью это стало только теперь, когда объявлено о начале строительства первого участка. Так, недели две назад "Сургутнефтегаз" заключил соглашение с администрацией Иркутской области. Местные власти обязались оказывать всяческое содействие нефтяникам, а последние, в свою очередь, обещали задействовать существующие производства, создавать новые, использовать местные кадры и развивать социалку. И все потому, что именно в Усть-Кут Иркутской области пойдет промысловая ветка от Талаканского месторождения. По сути, на такую модель и рассчитывали разработчики программы. Повышение активности деловой жизни по идее должно привлечь сюда и новую рабочую силу. Это все, как говорится, в плюсе.

Минус в том, что в условиях рыночной экономики выполнение таких требований - тяжелое бремя для любой компании, ведь у каждой из них есть свой план развития, который придется существенно корректировать из-за отвлечения ресурсов. У наших нефтяных генералов нет опыта разработки новых нефтеносных провинций, до сих пор они в основном пожинали плоды своих предшественников.

От государства же требуются помимо крупных затрат на создание инфраструктуры ясная политика, четкие правила, которые не будут, как у нас это принято, меняться по ходу дела.