Вчера в выступлении в рамках дня правительства перед Верховной радой министр угольной промышленности СЕРГЕЙ ТУЛУБ сообщил, что его министерство готовит концепцию развития отрасли на период до 2011 года. О том, что конкретно планирует Минуглепром делать в ближайшее время, он рассказал корреспонденту Ъ АЛЕКСАНДРУ ЧЕРНОВАЛОВУ.
– Сергей Борисович, как вы оцениваете состояние украинской угледобычи?
– Сегодня мы видим, что критическая точка пройдена. Принятые меры позволили перейти от негативных тенденций – снижения темпов добычи угля, подготовки новых лав, отгрузки угля на ТЭС,– к позитивным. Руководство отрасли убеждено, что выйти на уровень добычи 2004 года – 80 миллионов тонн – нам под силу. Напомню, что в 2005 году было добыто 78 миллионов тонн.
– Каким образом вы намерены развивать отрасль? Как мне известно, Минуглепром подготовил несколько законопроектов. Когда они могут быть утверждены?
– До сих пор у нас не было опыта подготовки таких законопроектов. Особенно это касается проекта закона "О развитии угольной отрасли и особенностях ее приватизации". Мы сегодня видим, что частный собственник – более эффективный управленец, чем государство. Сегодня в управлении Минуглепрома находится 138 шахт, которые делятся на три группы: экономически привлекательные – их около 20 процентов, потенциально экономически привлекательные – таких около 50 процентов, а также порядка 30 процентов экономически непривлекательных шахт. Чтобы начать осуществление целостной программы разгосударствления отрасли, необходимо создать для всех предприятий такие условия, чтобы все шахты стали привлекательными для потенциального покупателя. Поэтому мы при участии западных экспертов подготовили соответствующий законопроект, который сейчас находится на согласовании в министерствах и ведомствах.
– Что конкретно вы предлагаете?
– Разработать механизмы, которые позволили бы привлечь инвестора, чтобы выставить на открытый, прозрачный конкурс все шахты и приватизировать их. Уже сегодня целый ряд французских и американских компаний выражают заинтересованность в приватизации украинских угольных предприятий. На основе этого закона мы подготовим программу разгосударствления отрасли.
– Значит, в 2006 году шахты приватизированы не будут?
– Нет. Да и в следующем вряд ли. В лучшем случае к концу 2007 года мы подготовим такую комплексную программу.
– Намерены ли вы закрывать нерентабельные шахты?
– В течение последних десяти лет проводилась именно такая работа. Отобрали целый ряд глубоко убыточных шахт – привлекательных и не очень, с запасами и без,– и начали их закрывать. Сегодня в стадии закрытия мы имеем 136 объектов, среди которых закрыто и изъято из реестра только восемь. В то же время на поддержку остальных шахт ежегодно требуются немалые деньги. За десять лет на такие закрывающиеся шахты израсходовано уже 6,8 миллиарда гривен.
Поскольку системный анализ состояния шахт, подлежащих закрытию, никто не проводил, и в черный список попали шахты, содержащие дефицитный уголь и большие запасы, мы наложили мораторий на закрытие шахт, которые имеют кондиционные запасы, даже если они и нерентабельные. Для этих шахт нужно разрабатывать целый комплекс мер. Мы уже поручили нескольким институтам в Луганской и Донецкой областях проанализировать состояние дел на всех таких шахтах, чтобы определить перспективу каждой. Позиция министерства такова – шахты будут закрываться только после того, как отработают свои кондиционные запасы угля.
– Как вы оцениваете объем необходимых инвестиций в угольную отрасль?
– Ясно одно – сегодня государственный сектор отрасли не в состоянии обойтись без бюджетной помощи. Мы приняли программы развития этих предприятий. Определили несколько направлений, по которым нужно увеличить объемы финансирования, чтобы поправить ситуацию. Прежде всего это объемы централизованных капитальных вложений, необходимые для восполнения выбывающих и строительства новых производственных мощностей. Кроме того, необходима финансовая помощь для ремонта горно-шахтного оборудования. Третье направление – это техническое перевооружение отрасли, в частности реконструкция отдельных шахт. Четвертое – это замена устаревшего и выработавшего свой срок стационарного оборудования. Сегодня на шахтах используются более семи тысяч единиц оборудования, из которых 80 процентов отработали свой ресурс.
– Какой объем инвестиций для этого нужен?
– Мы подсчитали и вышли на цифру около семи миллиардов гривен в год. Я понимаю, что государство не сможет обеспечить таких капиталовложений, поэтому мы ищем золотую середину между тем, что необходимо, и тем, что может обеспечить государство. Думаю, мы к этому придем. В первом чтении бюджета на 2007 год выделено 5,08 миллиарда гривен. Но сейчас мы работаем над этим вопросом, и, вероятно, окончательная цифра будет больше.
– Не мешает ли угольной отрасли то, что все предприятия угольного машиностроения находятся в одних руках – в корпорации "Укруглемаш"? Как обстоят дела с введением тендеров на закупку угольного оборудования для шахт?
– Не все, а значительная часть. Напомню, что у нас сегодня нет централизованных контрактов, все проходит в рамках закона "О закупке товаров, работ и услуг за государственные средства". То есть, в торгах может участвовать любой, что, собственно, и происходит. На последних торгах 10 октября почти половина предложенного объема закупок ушла независимым поставщикам, таким как Петровский завод угольного машиностроения, Ясиноватский машзавод, Донецкий завод горноспасательной аппаратуры. Общее количество участников в этих торгах превысило 60 предприятий. Кстати, это ответ и на ваш вопрос о тендерах. Всего с начала года разыграно 425 лотов на общую сумму 1 миллиард 78 миллионов гривен. Заключено 372 договора на поставку.
В то же время проведение тендеров – это наша головная боль. Мы столкнулись с тем, что новый закон о закупках за государственные средства не создает условий для эффективной и объективной оценки предложений. Например, в этом году до августа было разыграно 334 лота на общую сумму 690 миллионов гривен, а заключено по ним всего 182 договора на общую сумму 568 миллионов гривен. К тому же часть из них была отменена, поскольку предложенное оборудование не соответствовало горно-геологическим условиям конкретных предприятий. Закон о госзакупках недоработан и тормозит развитие угольной промышленности.
– А зачем Минуглепром предложил передать госпредприятие "Укрэнергоуголь" на баланс министерства?
– В 2002 году, когда два министерства слились в одно – Минтопэнерго,– возникла необходимость наладить отношения между энергетиками и угледобывающими предприятиями по поставкам электроэнергии и расчетам за нее. Поэтому на базе имущества угледобывающих предприятий – энергоуправлений, трансформаторных подстанций, линий выдачи и приема мощностей – было создано госпредприятие "Укрэнергоуголь". Сейчас, когда существует два министерства, "Укрэнергоуголь" – по сути дела, имущество шахтеров – остался под контролем Минтопэнерго. Я думаю, что это неправильно. И на последней встрече с премьер-министром я получил добро на передачу "Укрэнергоугля" Минуглепрому.
– Планируете ли вы ликвидировать Минуглепром и воссоздать компанию "Уголь Украины"?
– Как только наши предшественники воссоздали Минуглепром, они сразу ликвидировали компанию "Уголь Украины". Я считаю, что министерство – это вчерашний день и сегодня оно не должно иметь место в системе управления производственной экономикой шахт. Мы решили сначала создать условия для повышения эффективности работы шахт, а уже потом заняться созданием подобной компании. Но ожидать этого в скором времени не стоит, потому что сперва нужно провести финансово-оздоровительные мероприятия, особенно для непривлекательных шахт, произвести изменения в структуре их управления, а потом плавно перейти от министерства к какой-то другой корпоративной форме управления. Я не думаю, что это случится раньше, чем через год.