Данные, которые соберет экспедиция на судне "Академик Федоров", должны подкрепить российскую заявку в комиссию ООН по континентальному шельфу (Фото: Александр Дроздов/ИНТЕРПРЕСС)

Ты узнаешь, что напрасно называют Север Крайним, ты увидишь, он бескрайний, я тебе его дарю". Несмотря на то что хит 70х был отнесен в разряд шуточных, он удивительно точно описывает юридический статус ледяной макушки Земли. Однако с подарком певец тундры поторопился: право распоряжаться территорией Северного Ледовитого океана нам еще только предстоит обрести. Ключевым звеном в цепи доказательств, обосновывающих российские претензии на царство льдов, должны стать результаты начавшейся на прошлой неделе научной экспедиции на судне "Академик Федоров". Задача - собрать данные, доказывающие континентальное происхождение подводного хребта Менделеева. Примерно такие же работы предстоит проделать летом будущего года в море Лаптевых в отношении другого подводного образования - хребта Ломоносова. Каждый поход в Арктику обойдется примерно в три миллиона долларов, но игра стоит свеч. Если факты, собранные российскими учеными, убедят ооновских чиновников и экспертов, внешняя граница принадлежащего России континентального шельфа будет отодвинута на тысячи миль к северу - вплоть до Северного полюса. Общая площадь ожидаемой прибавки национальной территории - 1,2 миллиона квадратных километров.

Наука и жизнь

Пограничная застава на мысе Арктический (архипелаг Северная Земля) (Фото: ВЛАДИМИР НОВИКОВ)

"Академик Федоров" держит путь в восточную часть арктической акватории, в район острова Врангеля. Информация о структуре океанской коры будет добываться методами сейсморазведки - направленными взрывами с последующей регистрацией возбуждаемых колебаний установленными на льду датчиками. Зачем нам все это? Для справки: прогнозные запасы углеводородов в этом секторе Арктики - 9,5-10 миллиардов тонн условного топлива (в пересчете на нефть), что составляет примерно десятую часть от всех энергетических ресурсов арктического шельфа, оцениваемых в 103-105 миллиардов тонн. Причем это далеко не полные данные: геологическая изученность высокоширотных районов очень низка. Для сравнения: в прошлом году в России добыто 443 миллиона тонн нефти, при этом выработка запасов действующих месторождений достигает 50-60 процентов. Конечно, освоение покрытых многометровым льдом глубин - задача не сегодняшнего и даже не завтрашнего дня. Тем не менее фантастическими эти планы назвать нельзя. "Технологии развиваются гигантскими шагами, - говорит директор ВНИИОкеангеология, руководитель экспедиции на "Академике Федорове" Валерий Каминский. - Через 20-25 лет разработка подобных месторождений станет вполне реальной".

В числе обсуждаемых предложений - создание подлодок-танкеров, которые смогут заправляться на придонных терминалах. Есть и более смелые идеи. Возможно, в перспективе электрическая энергия будет вырабатываться непосредственно на самих месторождениях. А газопроводы, танкеры и линии ЛЭП заменит принципиально новый, беспроводной способ транспортировки энергии - направленный электронный пучок колоссальной мощности, транслирующийся на материк. От открывающихся перспектив захватывает дух. Но - стоп! Эйфория от наших будущих территориальных приобретений сильно уменьшится, если взглянуть на нынешнюю карту России: на ней черным по синему и белому пространству океана проведена "граница полярных владений РФ". Она соединяет фактически по прямой конечные точки российско-норвежской (на Кольском полуострове) и российско-американской (в Беринговом проливе) границ с Северным полюсом, отрезая от остальной части Арктики огромный - 6,8 миллиона квадратных километров - кусок "российского полярного сектора". Чего еще надо? Как писал автор российского гимна, "и все - народная земля, где ни ступи нога". В смысле - с поправкой на географию - российский лед.

Вершка не отдадим

Но, увы, на сегодняшний день, как утверждают опрошенные "Итогами" эксперты, линия наших полярных владений - не более чем атавизм. Постановление ЦИК от 15 апреля 1926 года объявляло территорией Союза ССР "все открытые, так и могущие быть открытыми в дальнейшем земли и острова, не составляющиеЙ признанной Правительством Союза ССР территории каких-либо иностранных государств, расположенные в Северном Ледовитом океане к северу от побережья Союза до Северного полюса...". Как отмечает историк Юрий Жуков, оговорка про "могущие быть открытыми земли" имела вполне конкретное основание. В то время как раз шли поиски гипотетической Земли Гарриса, которая, по мысли некоторых исследователей, располагалась в треугольнике, образованном северным побережьем Аляски, Северным полюсом и Новосибирскими островами. О разработке нефти в Арктике никто в то время не думал, но неоткрытая суша лишней и тогда не казалась: Земля Гарриса обещала быть идеальной площадкой для промежуточных аэродромов. Впрочем, через два года миф о неведомой земле был развенчан. А "границы полярных владений" остались.

Справедливости ради надо заметить, что первопроходцами в деле радикального раздела Арктики выступили не русские коммунисты, а канадские капиталисты, еще в 1909 году провозгласившие своей собственностью все земли, лежащие к западу от Гренландии между Канадой и Северным полюсом. Дело едва не дошло до вооруженного конфликта: в 1922м канадская полярная экспедиция высадилась на острове Врангеля, установив на нем кленоволистный флаг. Два года Москва бомбардировала Оттаву и Лондон нотами протеста, ссылаясь на то, что в 1916 году остров был объявлен собственностью российской короны. Но решающим оказался более простой аргумент: в 1924 году на остров Врангеля была послана с освободительной миссией канонерская лодка "Красный Октябрь", экипаж которой водрузил на населенной медведями и песцами части суши серпасто-молоткастый стяг. После этого никаких посягательств на российские земли замечено не было. Правда, и наших "границ полярных владений" никто признавать не хотел. "Постановление ЦИК не было подкреплено ни организационно, ни юридически, - рассказывает член СФ, бывший командующий Северным флотом адмирал Вячеслав Попов. - Поэтому даже в советские времена мы не защищали этот сектор как госграницу". Доставалось лишь тем, кто осмеливался вторгнуться в двенадцатимильную прибрежную зону: огонь разрешено было открывать на поражение. Но за ее пределами мы не преследовали даже подлодки.

Сезам, откройся!

Нынешний этап раздела Арктики - теперь уже не сухопутных, а водных пространств - начался в 1982 году, с появлением Конвенции ООН по морскому праву. В 1997 году ее ратифицировала и Россия, отказавшись тем самым от претензий на особый статус своих полярных владений. Теперь никаких поблажек: 12 миль суверенных территориальных вод и 200 миль экономической зоны - со свободным судоходством, но исключительными правами на использование минеральных и биоресурсов. Однако нет худа без добра: конвенция оставляет не просто лазейку, а прямо-таки ворота, позволяющие приарктическим государствам застолбить самые лакомые части океанской акватории. Согласно ооновскому документу государство, имеющее выход к морю, вправе претендовать также на континентальный шельф за пределами 200мильной экономической зоны (госсобственностью в таком случае являются только минеральные ресурсы, а рыба и прочая флора-фауна - общедоступны). Правда, притязания придется обосновывать, чем мы сегодня, собственно, и занимаемся.

Конвенция содержит два основных критерия границ шельфа. Первый - универсальный: неглубокое подводное подножие континента. Доказывать при таком раскладе почти ничего не надо, но и прирост выйдет не ахти какой: "край родной" отодвинется самое большее на 150 миль от экономической зоны и на 350 миль от берега - 30 процентов от того, на что замахнулась Россия. На успех программы-максимум позволяет надеяться исключение, сделанное в конвенции для "подводных возвышенностей, которые являются естественными компонентами материковой окраины". Другими словами, для глубоководных океанских структур, которые в незапамятные времена были сушей. В отношении этих "атлантид" 350мильное ограничение не действует. Тут уже есть где разгуляться. Российская заявка в Комиссию ООН по внешним границам шельфа, направленная в 2002 году, исходит из того, что затонувшими неотъемлемыми частями нашей родины являются подводные хребты Ломоносова и Менделеева. Взяв на вооружение эту гипотезу, Россия распространила претензии практически на все свои условно-исторические "полярные владения", включая Северный полюс. Правда, претензию на макушку Земли придется отстаивать в тяжелой борьбе. Один из рассматриваемых в ООН вариантов предполагает, что Северный полюс достанется датчанам, если они сумеют доказать, что хребет Ломоносова - затонувшая часть не России, а принадлежащей Дании Гренландии.

Впрочем, все это пока что дележка шкуры неубитого медведя. В 2002 году Комиссия ООН не отвергла, но и не удовлетворила российскую заявку, порекомендовав провести дополнительные изыскания. Согласно июньскому решению Морской коллегии при правительстве РФ обновленный пакет документов должен быть передан в комиссию в конце 2007 года.

По мнению директора ВНИИОкеангеология, "в комиссию входят специалисты с разными представлениями о геологическом строении Мирового океана, в том числе Арктического бассейна". Особенно большая разница в представлениях наблюдается относительно хребта Менделеева: часть зарубежных и отечественных ученых придерживается мнения, что это никакая не "атлантида", а типичный "старожил" глубин - палеоокеанический хребет. Что касается хребта Ломоносова, его континентальная природа сегодня сомнений не вызывает, но предстоит еще доказать, что он является естественным продолжением именно российского континентального шельфа.

К работе над заявкой подключены сразу четыре ведомства - Минприроды (головное), МИД, Минобороны и даже ФСБ. По словам Алексея Архипова, руководителя отдела ресурсов недр континентального шельфа, Мирового океана, Арктики и Антарктики Минприроды, научная проблема здесь далеко не единственная. В частности, нерешенным остается вопрос о возможности использования данных об океанских глубинах. На сегодняшний день они составляют гостайну, в то время как Комиссия ООН настаивает на предоставлении Россией этой информации. Кроме того, комиссия требует, чтобы Россия нашла консенсус по поводу границ шельфа со всеми своими соседями. А тут одна многолетняя тяжба с Норвегией по поводу спорной "серой зоны" на шельфе Баренцева моря чего стоит. На восточных рубежах - свой "скелет в шкафу": не ратифицированное нами соглашение Бейкера - Шеварднадзе, разграничивающее экономические зоны и континентальный шельф в Чукотском и Беринговом морях с США.

Между прочим, американцы вообще категорически против российской заявки. Аргументация следующая: Северный Ледовитый еще не настолько изучен, чтобы можно было с уверенностью говорить о его геологическом строении. Но на позиции ооновской комиссии США если и могут повлиять, то только косвенно: Штаты, единственное из приарктических государств, не присоединились к Конвенции по морскому праву. Уж не присматриваются ли привыкшие вторгаться куда угодно американцы и к российской арктической зоне? Стоит вспомнить, что в конце 90х на территории Норвегии прошли учения НАТО с характерным сценарием: отрабатывались действия в конфликте по поводу неурегулированности границ экономической зоны и континентального шельфа. Если учесть, с кем у Норвегии и США имеются такие разногласия, выводы напрашиваются грустные.

Конечно, юридическое закрепление российских прав на шельф существенно укрепит наши позиции в Арктике. Но столь же очевидно, что одним этим проблема не исчерпывается: международное признание должно непременно сопровождаться активной деятельностью России в этом регионе. Другая линия поведения не дает никаких гарантий. Собаку на сене, которая сама ничего не делает и другим не дает, будут терпеть ровно до того момента, когда риск нарваться на ее "укусы" покажется несущественной платой за утоление мирового энергетического голода.