Увеличение добычи углеводородов на шельфе Черного и Азовского морей поможет обеспечить энергетическую независимость Украины. Займется этим крупный иностранный капитал, правительству же надо не ошибиться в выборе партнера и достичь компромисса с соседними государствами.

Первый шаг на этом пути уже сделан. В декабре правительство объявило тендер на разведку и добычу энергоносителей на Прикерченском участке шельфа Черного моря. О своем участии в нем заявили полтора десятка компаний, среди которых такие лидеры мирового рынка, как британская Shell, американские ExxonMobile и Shevron, и американская Hunt Oil (совместно с украинской компанией «Черноморнефтегаз»). Оценочная стоимость инвестиционных работ по проекту — около двух миллиардов долларов. С победителем конкурса будет заключено первое в отечественной истории соглашение о разделе продукции (СРП).

На днях о своем намерении совместно участвовать в тендере заявили швейцарская компания RosUkrEnergo A.G. и бразильская Petrobras. Эта связка выглядит подозрительно. Ясно, что RosUkrEnergo, не имея ни малейшего опыта работы на морских шельфах, сама по себе не может претендовать на победу, но в паре с бразильской Petrobras вполне может рассчитывать на успех. Petrobras занимает в мире лидирующие позиции по глубоководному бурению, ее технологии работают на глубине более двух тысяч метров на шельфе Атлантического океана. Компания имеет несколько десятков буровых платформ, добывает нефть и газ, занимается их переработкой на своих эксплуатационных платформах в Атлантическом океане (на расстоянии более ста километров от берега).

 Реанимация шельфа
По оценкам специалистов, в акватории восточной части Черного моря находится до 3,5 триллиона тонн условного топлива, что сравнимо с крупнейшими месторождениями прикаспийского региона. Структура дна Черного и Каспийского морей формировалась в одно геологическое время, поэтому по насыщенности углеводородами они практически идентичны. Немалая их часть (около полутора триллионов тонн нефтяного эквивалента) находится в территориальных водах Украины, которая до сих пор не уделяла должного внимания вопросам глубоководной добычи полезных ископаемых.

Еще в 1972 году ученые докладывали председателю Совета министров СССР Алексею Косыгину о перспективах разработки месторождений шельфа Черного моря. Однако получить разрешение на дальнейшие исследования тогда не удалось. Москва не хотела вести подобные работы вблизи всесоюзной крымской здравницы. А главное, крупномасштабная добыча энергетических полезных ископаемых в Украине не соответствовала политике партии по интеграции экономик союзных республик. Упор делался на разработку месторождений Западной и Восточной Сибири, откуда газ доставлялся во все уголки страны по системе магистральных газопроводов.

Сейсмологическая разведка на шельфе Черного моря была остановлена из-за отсутствия финансирования, что стало одной из причин задержки введения механизма соглашения о разделе продукции, которая кроется в том, что долгое время невозможно было определить предмет СРП — конкретный участок морского дна с доказанными запасами углеводородов. Единственная украинская компания, которая осваивает дно Черного моря, — «Черноморнефтегаз» (дочерняя компания НАК «Нафтогаз України»). Она ведет бурение на глубине не более семидесяти метров, тогда как ведущие западные компании давно освоили технологии, позволяющие добывать углеводороды на глубинах свыше двух километров. По оценкам геологов, только треть запасов причерноморских месторождений залегает на малой глубине. Нынешние объемы добычи энергоносителей компанией «Черноморнефтегаз» не впечатляют: в прошлом году она извлекла 1,2 млрд кубометров газа. В целом добыча в этом регионе не превышает трех процентов от разведанных запасов.

До сих пор чиновники выражали полную незаинтересованность в освоении шельфовой зоны. Однако сейчас ситуация кардинально изменилась. Повышение стоимости российского и среднеазиатского газа заставило правительство заговорить о необходимости наращивать добычу собственного сырья. Недавно премьер-министр Юрий Ехануров заявил о возможности ее увеличения в полтора раза, с 20 до 30 млрд кубометров в год. Однако сделать это собственными силами не удастся. Значительное увеличение добычи газа на суше маловероятно: месторождения северо-востока Украины исчерпаны на 70–80%, открытие новых способно лишь поддержать добычу на нынешнем уровне. Остается шельф. В скором времени ежегодно здесь планируют добывать четыре миллиарда кубометров голубого топлива.

Спорные недра
Добыча углеводородов на больших глубинах — дело затратное: специальные плавающие платформы для бурения могут стоить до полумиллиарда долларов. Одна скважина в море может обойтись в сто миллионов долларов. Кроме того, необходимо полностью исключить вероятность промаха: если скважина окажется пустой, это повлечет непомерно большие убытки для инвестора. Поэтому вначале проводится разведка месторождений с помощью технологии трехмерной визуализации. Аренда соответствующего оборудования также означает большие расходы.

Таких денег у Украины нет. Всем этим будут заниматься иностранные компании, за что смогут претендовать на часть, точнее, на половину полученной продукции. Это предусматривает принятый еще в 1999 году Закон «О соглашениях о разделе продукции». Однако до сих пор этот законодательный акт не находил применения. Первая причина чисто бюрократическая. «По закону возглавлять межведомственную комиссию по разработке и заключению договоров об СРП должен первый вице-премьер-министр. Однако в украинских правительствах ни один первый вице-премьер не занимал этот пост дольше, чем при Валерии Пустовойтенко, — два года. К тому моменту, когда у чиновника доходили руки до проведения конкурса, его уже снимали», — рассказывает соучредитель Института стратегического моделирования Борис Соболев.

Вторая — нерешенность вопроса о делимитации границ. Проблемными оказались границы с Россией (коса Тузла) и Румынией (статус острова Змеиный). Это тоже может отпугнуть серьезных инвесторов. Предметом соглашения о разделе продукции при добыче на Прикерченском участке шельфа являются три месторождения — Одесское (Олимпийское), Безымянное и месторождение Палласа. Если провести по дну Черного моря условную границу, то месторождение Палласа на четверть выходит в российскую акваторию, причем россияне уже ведут на этом участке буровые работы. Выкачивать газ из этого месторождения будут по принципу «кто не успел, тот опоздал»: топливо, находящееся в едином резервуаре, получит та сторона, которая поставит больше продуктивных скважин.

Во многих странах подобные конфликтные ситуации решаются путем создания совместных предприятий, которые добывают и делят газ на паритетной основе. Однако сейчас в силу напряженных отношений с российской стороной такое соглашение маловероятно. Не легче найти компромисс и с Румынией: прийти к соглашению о статусе острова Змеиный непросто. Сегодня компания «Черноморнефтегаз» на свой страх и риск сделала первую поисковую скважину на структуре «Олимпийская», которую Румыния считает своей. Обе страны теперь отстаивают собственную правоту в Гаагском международном суде.

Не все сразу
Скорее всего, нынешний международный конкурс будет провален. Срок подачи заявок на участие в тендере по выбору инвестора морских шельфов заканчивается за два дня до парламентских выборов, 24 марта. Однако победителя определят только через месяц. За это время, вероятно, сменится не только правительство (а с ним и первый вице-премьер-министр, который возглавляет межведомственную комиссию), но и состав членов комиссии, часть из которых представлена депутатами Верховной Рады. Эксперты считают, что конкурс не состоится по техническим причинам. Однако в дальнейшем такие мероприятия обещают быть успешными. Наконец отработан внутренний регламент проведения тендеров и принятия решения комиссией, к тому же есть желание довести дело до конца. Не исключено, что как только будет сформирован новый депутатский корпус и назначено новое правительство, в короткий срок они сформируют комиссию по СРП. Следующий конкурс может состояться уже в сентябре. Речь будет идти о Скифской нефтегазоносной площади в западной части Черного моря, интерес к которой уже проявила австрийская компания OMV Group.

Вероятно, за это время окончательно будет установлена цена газа для украинских потребителей. Для инвестора это имеет большое значение: сейчас вопрос необходимости поставлять принадлежащий ему газ на внутренний рынок или на экспорт остается предметом договоренностей с правительством. Значит, если стоимость топлива для украинских потребителей не будет удовлетворять иностранные компании, они захотят вывозить его за рубеж, а это невозможно сделать в обход государственной газотранспортной системы. В свое время Россия, в которой существует правило единого экспортного канала «Газпрома», тоже столкнулась с подобной проблемой. Однако из-за постепенного стирания разницы между экспортной ценой газа (с учетом стоимости транспортировки) и тарифами на внутреннем рынке этот вопрос был снят с повестки дня. Правительству стоит учесть и российский опыт использования СРП. В отдельных случаях инвестор может быть не заинтересован в разработке месторождения: добыча углеводородов на море очень затратна и не всегда оправдывает себя на сложных для освоения месторождениях. В этом случае необходимо разработать механизмы стимулирования добычи всех, в том числе и трудноизвлекаемых запасов за счет налоговых и других льгот, в частности, за счет введения дифференцированной ренты на добычу. Закон, регламентирующий это, Верховная Рада необоснованно отклоняет уже несколько лет.

Времени на раскачку нет
Игорь Франчук, президент ГАК «Черноморнефтегаз», заместитель председателя комитета ВР по вопросам ТЭК, ядерной политики и ядерной безопасности:

— В каком состоянии находится добыча нефти и газа на морском шельфе, какие у нее перспективы?

— Шок, который нам устроила Россия повышением цен на газ, пока отразился только на промышленности. Однако если мы не будем предметно заниматься развитием собственной добычи, то под удар попадет именно социальная сфера — население, коммунально-бытовой сектор. Сегодня в «Черноморнефтегазе» разработана стратегия добычи углеводородов на мелководных глубинах до семидесяти метров. Для этого у нас есть две самоподъемные буровые установки, но чтобы резко увеличить объемы геологоразведки и бурения, мы должны построить еще несколько таких платформ. Думаю, что эти меры позволят нам в течение ближайших четырех лет нарастить объемы добычи газа с шельфа минимум до восьми миллиардов кубометров. Тогда его общая добыча в Украине составит двадцать восемь миллиардов кубометров.

Что касается разработки месторождений, которые находятся на глубинах от двухсот метров до двух километров, здесь, нужно признать, мы не имеем ни технологий, ни финансовых возможностей. Поэтому единственно правильный вариант — работа по соглашениям о разделе продукции. Сейчас объявлен тендер по Прикерченскому участку шельфа. Следующий утвержденный участок — Скифская площадь в западном районе Черного моря. Думаю, оба эти проекта позволят значительно усилить энергонезависимость Украины, а возможно, и полностью решить проблему обеспечения собственным газом.

— Что нужно делать правительству, чтобы обеспечить эффективное освоение шельфов?

— Многие компании, которые сегодня славятся эффективной работой на шельфе, шли к этому тридцать-сорок лет, постепенно осваивая различные глубины — от мелководья до двух и более километров. Они постепенно приобретали тот опыт и знания, которыми сейчас располагают. К сожалению, у нас нет времени для того, чтобы идти таким путем. Поэтому мы должны максимально сосредоточиться на привлечении инвестиций в нефтегазовый сектор и сделать все, чтобы баланс интересов государства и инвестора был соблюден. Тендер по Прикерченскому участку Черного моря станет показательным во многих отношениях, и мы ни в коем случае не можем сорвать его проведение. Государство должно подписать соглашение о разделе продукции, а инвестор — в максимально сжатые сроки приступить к работе на этом участке.

Кроме того, необходимо срочно внести коррективы в программу развития шельфа до 2010 года. В ближайшее время мы инициируем заседание Кабинета министров: на нем будет разработан план, который даст ответ на вопрос: что необходимо сделать для того, чтобы не в два и не в три, а в семь раз увеличить добычу нефти и газа с шельфов Черного и Азовского морей.