Назначенный 3 марта председателем правления НАК «Нафтогаз України» Алексей Ивченко за две недели успел немало. В частности, подписал соглашение об открытии «Нафтогазу України» кредитной линии на 2 млрд. евро с Deusche Bank. А также выяснил далеко не приятные вещи о газовом балансе страны. Еще в прошлом году мы были уверены, что у Украины нет принципиальных проблем с обеспечением природным газом, даже экспортировали его. Теперь выяснилось, что дефицит газа составляет 8 млрд. кубометров, которые нужно где-то закупать. Почему так получилось и что собирается делать для предотвращения дефицита новый руководитель «Нафтогазу України», а также о газотранспортном консорциуме и прочих нефтегазовых «вкусностях» Алексей ИВЧЕНКО, рассказывает читателям «Зеркала недели».
— Алексей Григорьевич, ознакомившись с основными проблемами НАК «Нафтогаз України», как бы вы оценили положение дел в возглавляемой вами компании? Какие задачи считаете первостепенными?
— Во-первых, с проблемами НАК я достаточно хорошо знаком и давно. Так что о «первом взгляде» речь не идет. Еще в 1998 году я участвовал в разработке устава компании. Так что в нефтегазовой области и в «Нафтогазі» я человек не новый и не случайный. Искренне рад, что среднее звено специалистов «Нафтогазу» удалось сохранить, несмотря на все «преобразования», поэтому я спокоен по поводу профессионального подхода к решению задач компании.
— По крайней мере, при создании НАК «Нафтогаз України» главной задачей провозглашалось сохранение нефтегазовой отрасли страны как таковой. В чем вы сегодня усматриваете основную задачу НАК, а также вашу — как председателя правления этой компании?
— Задача простая и в то же время сложная. Я убежден, что нефтегазовая отрасль страны должна быть бюджетообразующей, каковой она сегодня является в определенной степени, но этого пока недостаточно.
Если говорить о структуре компании и планах относительно ее изменения, то некоторые шаги придется осуществить. На мой взгляд, недостаточно использовались резервы и возможности нефтегазовой отрасли Украины как по части добычи нефти и газа, так и в плане транзитных возможностей страны.
Поэтому в какой-то степени мы будем менять технологические и в большинстве своем организационные приоритеты.
В результате все это должно способствовать увеличению платежей в бюджет (надеюсь, что по итогам этого года выплаты компании в бюджет будут почти вдвое больше, чем в 2004 году).
— За счет чего?
— Благодаря организационно-технической реорганизации, изменению приоритетов, наведению порядка в материально-техническом обеспечении, изменению подхода к инвестированию отрасли. «Нафтогаз України» — на 100% государственная компания, следовательно, весь доход должна отдавать в бюджет. А финансировать производство нам предстоит путем привлечения инвестиций и т. п.
— Как вы относитесь к идее установления нулевых ставок НДС на импортируемый газ? Или, возможно, вы отзовете касающийся этого законопроект из Верховной Рады?
— Это дискуссионный вопрос. Но если говорить об экономике с точки зрения увеличения поступлений в бюджет, то установление нулевой ставки НДС на импортируемый газ принципиально на бюджетные поступления не повлияет.
Но однозначно повлияет на оборотные средства компании, то есть на их изъятие из оборота в случае сохранения существующей ставки НДС. В таком случае «Нафтогазу» придется прибегать к займам. Это не смертельно, образно говоря, но для компании невыгодно и неэффективно. Поэтому, на мой взгляд, стоит установить нулевую ставку на импортируемый газ.
Правда, в данном контексте существует и другая проблема. В случае отсутствия нулевой ставки НДС мы импортируем газ, допустим, по 80 долл. за 1000 кубометров. Населению мы продаем газ, в соответствии с постановлением правительства, по 29 долл. То есть НДС мы сразу вынуждены уплатить из расчета стоимости импортируемого газа в 80 долл., а возмещение НДС газа (реализованного населению) компания получает из расчета стоимости 29 долл.
И это серьезная проблема, которую нужно решать. Поэтому будем настаивать на сохранении нулевой ставки НДС на импортируемый газ. Конечно, когда население сможет выплачивать полную стоимость газа, как это делают промышленные предприятия, данная проблема просто исчезнет. Еще раз повторю, что нулевая ставка НДС на импортируемый газ на доходы госбюджета не влияет, но принципиально влияет на объем оборотных средств «Нафтогазу України».
— Несколько слов о кадровой политике. Вы настроены изменить руководство дочерних предприятий и компаний НАК, а также правление «Нафтогазу»?
— В какой-то степени я уже начал кадровые изменения. Знаю многих людей, работавших и работающих в этой области, знаю, что они могут сделать, занимая ту или иную должность. Безусловно, я буду менять кадры, которые неэффективно работали на определенных должностях.
— В адрес вашего предшественника Юрия Бойко звучало немало претензий по поводу подписания условий поставок туркменского газа в Украину в этом году. Некоторые считают, что он как руководитель «Нафтогазу» на то время не должен был соглашаться, по крайней мере, на 58 долл. за 1000 кубометров. Каково ваше мнение по этому поводу?
— Не углубляясь в детали, вынужден отметить, что если бы НАК «Нафтогаз України» не заключил сделку относительно поставок туркменского газа в Украину на 2005 год, мы могли бы оказаться в весьма затруднительной ситуации, имея невероятный дефицит в газовом балансе страны. Тем более что «разрыв» в этом балансе и так существует, к чему привели предыдущие действия украинской стороны… Я принял «Нафтогаз України» с дефицитом газового баланса до конца года в 8 млрд. кубометров газа и с убытками 5 млрд. грн. Не хочу ничего ни о ком говорить лично и устраивать «охоту на ведьм». Надеюсь, меня правильно поймут…. Но исправить ошибки придется.
— Уточните, пожалуйста, каков сегодня газовый баланс Украины.
— Газовый баланс Украины состоит из 20,1 млрд. кубометров, добываемых в Украине, 36 млрд. кубометров туркменского газа плюс 23 млрд. кубометров, получаемых нами как оплата транзита российского газа в Европу. И именно с этим объемом существует проблема.
Потому что прежнее правительство и руководство «Нафтогазу» почему-то решили рассчитаться за реструктуризированную вроде бы на 10 лет накопленную задолженность за российский газ вдвое быстрее. Поэтому НАК согласилась на протяжении пяти лет в счет погашения задолженности отдавать ежегодно 5 млрд. кубометров газа, получаемого от россиян за газотранзитные услуги, плюс 250 млн. долл. Но на самом деле такие условия невыгодны компании, потому что российская сторона поставляет газ по цене 50 долл. за 1000 кубометров, а покупать нам дополнительно и за деньги придется газ, который значительно дороже.
Кроме того, в конце прошлого года «Нафтогаз» отобрал из транзитного потока (скажем так, взял наперед) 3 млрд. кубометров газа, которые сейчас нужно возвращать. Вот вместе и получается, что дефицит баланса газа в Украине составляет 8 млрд. кубометров за год. Так что в первые дни я как раз и занимался поиском возможностей закупить недостающий газ.
— Расскажите подробнее о кредитной линии в 2 млрд. евро.
— «Нафтогаз України» подписал рамочное соглашение с Deutsche Bank на указанную сумму на пять лет с возможностью пролонгации соглашения до 7—9 лет под кредитную ставку (предварительно) до 8% годовых. У «Нафтогазу України» полный приоритет в выборе проектов, на которые будет направляться заем. Принципиально, что Deutsche Bank будет предоставлять кредит без какого бы то ни было залога, и таких условий раньше не было ни у одной из украинских компаний. Кроме того, условиями договора предусмотрено, что кредитная линия будет мультивалютной, то есть транши будут предоставляться в валюте, наиболее выгодной украинской стороне.
— Когда вы ожидаете первый транш и на какую сумму?
— Мы уже провели соответствующие переговоры с представителями Deutsche Bank и готовим документы на получение первого транша примерно в 350 млн. долл. Надеемся, что средства поступят уже в первой декаде апреля.
— Вы лично действительно давно работаете с Deutsche Bank? Ведь известно, что это финансовое учреждение даже свое представительство в Украине закрыло…
— Я работал с Deutsche Bank еще в то время, когда был советником премьер-министра по вопросам экономики и ТЭК. Со временем этому банку, очевидно, стало невыгодно здесь работать, и он даже свое представительство закрыл. Но в мае, в соответствии с нашими договоренностями, Deutsche Bank снова откроет свое представительство в Украине. И, думаю, наше сотрудничество с этим финансовым учреждением будет плодотворным.
— На что конкретно планируют израсходовать первый транш кредитной линии?
— Первый транш будет направлен на оптимизацию технологических процессов, модернизацию нефтегазодобывающей сферы. Таким образом мы хотим работать над увеличением собственной добычи углеводородов. Это первое направление. Следующее — модернизация газотранспортной системы.
— Алексей Григорьевич, насколько реально участие немецкой стороны в газотранспортном консорциуме, который, как известно, создан «Нафтогазом України» и российским «Газпромом»?
— Действительно, сегодня создан такой консорциум, в котором украинской и российской сторонам принадлежит по 50%. Но наша стратегия и философия в этом вопросе состоит в том, что участие только двух участников в таком деле — это слишком узкие рамки. Ведь таким образом мы ориентируемся исключительно на поставщика газа (РФ) и транзитера (Украина). При этом абсолютно не учитываются интересы покупателей газа. А зря, ибо прежде всего следует учитывать интересы покупателей и тенденции на рынке сбыта этого энергоносителя. Поэтому мы считаем, что в проекте газотранспортного консорциума должны быть задействованы как минимум три стороны — производитель, транзитер и покупатель газа.
Поэтому мы и приглашаем к сотрудничеству немецкий концерн «Рургаз». Но и этого, по большому счету, мало. Поскольку мы должны учесть все риски, в частности, вероятность сговора между двумя из трех участников консорциума, что может повредить интересам третьего участника. Не хотелось бы об этом говорить, но и исключать вероятность такого развития ситуации не следует. Поэтому мы стремимся максимально расширить круг участников газотранспортного консорциума, учитывая геополитику этого проекта, в частности другие газодобывающие страны, кроме России.
Почему мы должны «привязываться» исключительно к одному газопоставщику? Ведь есть Туркменистан, Казахстан, где стремительно растет добыча углеводородов. Есть Иран с немалыми запасами нефти и газа. А ставить вопрос таким образом, что, мол, давайте достроим 240 км газопровода на территории Украины и все, консорциум готов, — это недальновидно. И это не является нашей стратегией.
Кроме того, к участию в консорциуме мы предлагаем привлечь не только такого весомого покупателя газа, как Германия, но и весь Евросоюз. Нужно приглашать Францию, Великобританию, Италию, потому что это и их интерес, ведь добыча норвежского газа сокращается, как и российского. Таким образом, мы создаем глобальный баланс газа и обезопасим от возможных рисков всех потенциальных участников даже не консорциума, а транснационального альянса участников рынка газа. Таково наше видение газотранспортного консорциума. И в этом направлении мы двигаемся.
— Следует понимать, что именно с этим предложением Президент Виктор Ющенко во главе украинской делегации намерен в конце марта посетить Туркменистан?
— Безусловно. Но прежде всего это касается сотрудничества с Казахстаном, взявшимся продвигать товары украинского производства на рынок Китая, с которым у него тесные внешнеэкономические отношения. Только в прошлом году товарооборот этих двух стран составил 4 млрд. долл. Поэтому, учитывая рост нефте- и газодобычи в Казахстане и принимая во внимание другие совместные проекты, эта страна является для нас стратегическим партнером в этом регионе. Уже сегодня Казахстан добывает около 60 млн. тонн нефти, а к 2010 году объем добычи планируют увеличить до 100 млн. тонн нефти в год. Это представляет для нас большой интерес и открывает возможности для транспортировки казахской нефти по нефтепроводу Одесса—Броды.
— Однако до недавнего времени нас убеждали, что для загрузки этого направления нет пока другой нефти, кроме российской. Поэтому, как утверждали, и прибегли к реверсу нефтепровода.
— Каспийская, в частности казахская нефть, существует, и это реальность. Сегодня Казахстан транспортирует через территорию Украины 8 млн. тонн нефти ежегодно. Но он готов значительно увеличить объемы транзита, в частности и для нефтепровода Одесса—Броды.
Что же касается реверса этого нефтепровода, то я считаю, что решение этого вопроса лежало в политической плоскости. Хотя бы потому, что собственно компании ТНК-ВР не очень-то нужен был, по экономическим соображениям, реверс нефтепровода Одесса—Броды. Ведь система Приднепровских магистральных нефтепроводов в том же направлении транспортирует нефть, и ее возможности используются только на 42%. К тому же этот маршрут короче, чем Броды—Одесса, а следовательно, дешевле. Вот и получается, что реверс был нужен исключительно для того, чтобы заблокировать прямой маршрут Одесса—Броды. Следующая проблема. ТНК-ВР обязывалась ежегодно качать в реверсном режиме 9 млн. тонн нефти. Сегодня по этому маршруту транспортируется только 1,2 млн. тонн нефти. То есть использование на этих условиях направления Броды—Одесса убыточно. Я считаю, что в таких вопросах должна быть экономика, а не только политика.
Если же говорить о сотрудничестве с Россией и ее компаниями в общем, то мы в этих вопросах абсолютно открыты. И не хочу, чтобы складывалось впечатление, что я против сотрудничества с Россией. Наоборот, я вам гарантирую, что у меня как председателя НАКа с «Газпромом» и вообще с Россией будут наилучшие отношения. И лучшие, чем были до этого времени. Мы будем продолжать сотрудничество с этим стратегическим партнером на взаимовыгодной основе. Но считать мы будем четко. Мы умеем это делать, умеем зарабатывать деньги. И именно на базе «Нафтогазу України» я хочу показать, что такое государственный менеджмент и как государство должно зарабатывать деньги. Ведь не должно быть убыточных нефтеперерабатывающих заводов или предприятий нефтехимии. Это нонсенс. Например, «Ориана» постоянно была сверхприбыльной и в свое время приносила 1% ВВП Украины. Но сегодня при довольно благоприятной конъюнктуре рынка химической продукции это предприятие убыточно. То есть что-то тут не так, следовательно, нужно разобраться. Это же касается и НПЗ. Государству там принадлежит своя часть, поэтому она обязательно должна приносить государству прибыль.
— А кто будет оператором транзита туркменского газа в Украину, останется ли «РосУкрэнерго» или, возможно, снова вернетесь к услугам ETG или «Итеры»?
— Сейчас я не готов конкретно ответить на этот вопрос. Пока мы изучаем эту проблему. Во время поездки в Туркменистан мы также будем обсуждать этот вопрос. Единственное, что хотел бы отметить в этом контексте: на сегодня оплата транзита туркменского газа через территории Узбекистана и Казахстана не совсем адекватна. Как мы уже говорили, «Газпром» за транзитные услуги «Нафтогазу» рассчитывается газом из расчета
50 долл. при ставке транзита 1,09 долл. за транспортировку 1000 кубометров газа по 100 км газопровода. С нами же «РосУкрэнерго» рассчитывается деньгами. Поскольку Турменистан повысил стоимость 1000 кубометров газа до
58 долл., у нас получается совершенно другая экономика. Это если говорить обобщенно. А если конкретно — это тема отдельного разговора.
— Надеюсь, мы к ней вернемся уже после переговоров в Туркменистане.