2004-08-23

Перспективный источник энергобезопасности для Украины - Ирак,

считает заместитель председателя НАК «Нафтогаз Украины» Александр КИСЕЛЕВ


Посол Соединенных Штатов в Киеве Джон Хербст недавно, на презентации возможностей нефтегазового комплекса Украины, поблагодарил нашу страну за ее вклад в стабилизацию ситуации в Ираке. «Решение Украины направить миротворческий контингент в Ирак способствовало восстановлению атмосферы доверия и партнерства между Украиной и США», — отметил американский дипломат. Об экономических дивидендах, которые может извлечь Украина из этого решения, «День» беседует с заместителем председателя НАК «Нафтогаз Украины» Александром КИСЕЛЕВЫМ, который непосредственно курирует зарубежные проекты крупнейшей украинской компании.

— Какое восприятие работ по восстановлению Ирака ближе «Нафтогазу Украины» — гуманитарная помощь или коммерческий проект?

— Гуманитарная помощь с прицелом на далекоидущие коммерческие перспективы. По моему мнению, бизнес во второй половине ХХ-го века стал намного моральнее чем раньше, моральнее до такой степени, что коммерческий успех, особенно на Западе, уже перестал быть возможен без моральной составляющей. Так что, в первую очередь, мы должны обеспечить гуманитарную цель — восстановление инфраструктуры Ирака. Если при этом «Нафтогаз» обеспечивает выполнение международных договоренностей, то таким образом компания способствует укреплению имиджа, деловой репутации всего государства.

Одновременно мы наращиваем реализацию украинских товаров и услуг, возвращая в страну дополнительные финансовые потоки. Ведь выдвинуться на внешние рынки сегодня чрезвычайно важно не только для «Нафтогаза Украины», но и для Украины в целом. Таким образом, мы встроим дополнительные финансовые ресурсы в систему экономического подъема страны.

Только в прошлом году мы направили в Туркменистан продукцию украинских предприятий почти на миллиард долларов. Отечественные товары и технологии будут применяться в Ливии, где мы разворачиваем масштабный проект по добыче нефти и развитию газотранспортной инфраструктуры. На выходе — проекты в Арабских Эмиратах, Судане, Пакистане. Это конкретный вклад «Нафтогаза» в развитие украинской экономики.

Точно так же, форматируя иракский проект, мы сопрягаем абсолютно гуманитарную внешнюю цель с вкладом в развитие отечественной экономики. Я убежден, что любая компания, которая себя позиционирует в сфере международного бизнеса, должна исповедовать такие же подходы.

— Известно, что «Нафтогаз Украины» успешно работал в Ираке и даже получал нефть в период правления Саддама Хуссейна. Какое влияние на наши позиции в Ираке оказала смена правящих элит?

— Во-первых, я категорически не согласен с термином «смена элиты» — произошла коренная смена формата управления Ираком. Если до войны экономикой управляли близкие Саддама Хусейна, то сегодня формат управления Ираком претерпел радикальные изменения. Слово «восстановление» наиболее полно отвечает задачам, которые стоят перед экономикой Ирака, поэтому я абсолютно приветствую здравость тех начал, на которых американская администрация строит восстановление инфраструктуры Ирака.

Тендеры — наиболее справедливый подход к выполнению тех задач, которые сегодня стоят перед Ираком, будь то восстановление трубопроводов, наращивание добычи нефти, строительство школ, дорог, больниц или линий электропередач. С точки зрения экономики такие подходы безукоризненны — побеждает сильнейший, а не тот, кто связан с заказчиком родственными или дружескими связями. Поэтому от смены системы управления Ираком мы, как минимум, ничего не потеряли, а вполне возможно и выиграем.

Американцы умеют считать и будут исходить из необходимости получения максимальной выгоды или максимальной экономии средств — как вам больше нравится. Они не хуже нас знают, что все, что делалось в Ираке, создавалось силами советских специалистов, в большинстве — украинцев. Как-то мы подсчитывали и оказалось, что в Ираке работало приблизительно 600 тысяч специалистов из бывшего Союза. Другое дело, что после распада СССР этот потенциал, в основном, перебрала на себя Россия. Сегодня у нас появляется шанс вернуть его Украине.

Поэтому сейчас нам нужно соотнести свои возможности с потребностями Ирака, весомо и убедительно презентовать их партнерам и согласовать с ними концепцию совместных работ. Я думаю, мы найдем взаимовыгодные решения, тем более, что предварительные переговоры ведутся чуть ли не каждый день. Практически каждый день…

— Каким образом «Нафтогаз» планирует финансировать свою деятельность в Ираке? Хватит у компании внутренних резервов, или будет использовано внешнее финансирование, в частности — евробонды?

— Внутренних резервов не хватает никогда. Но мы прекрасно понимаем важность иракского проекта и, безусловно, изыщем возможность профинансировать его на начальном этапе. С момента подписания первого контракта финансирование проекта из собственных средств «Нафтогаза» прекратится, поскольку американцы оплачивают все контракты по предоплате.

Мы уверены, что выполним все предварительные условия для участия в тендерах. Более того, нам по силам одержать в них победу. После этого будут прописаны те финансовые механизмы, которые позволят нам успешно реализовать контракты. Перечень предварительных условий участия в тендере занимает около трех с половиной тысяч страниц, но в принципе они абсолютно выполнимы. И, кстати говоря, востребовано наше оборудование, востребованы и все остальные составляющие, комплектующие, персонал. Изучая предварительную тендерную документацию и проекты контрактов, мы видим, что «Нафтогаз Украины» вполне в состоянии их исполнить. Компания располагает как раз тем, что сегодня нужно в Ираке.

— Если проект пойдет успешно, на что может рассчитывать Украина? Ведь наверняка есть какие-то плановые показатели, контрольные цифры — например, в 2005 году получить столько-то нефти, столько-то газа?

— Контрольные цифры безусловно есть, потому что без прогнозируемых результатов никакая серьезная экономическая деятельность невозможна в принципе. Но воздержусь от их оглашения, чтобы не делить шкуру неубитого медведя. Скажу только, что стоимость работ и услуг, которые мы готовы предоставить, измеряется сотнями миллионов долларов. Есть и контрольные показатели по выходу на определенный уровень добычи нефти и газа, поскольку именно это является для нас конечной целью — той далекоидущей коммерческой перспективой, о которой я говорил вначале.

Целью любой компании (и тут «Нафтогаз Украины» не исключение) является увеличение прибыли плюс диверсификация бизнеса. Но кроме того, как у государственного энергетического холдинга Украины (к слову, мощнейшего в Восточной Европе) на первом месте в шкале наших приоритетов находится обеспечение энергетической безопасности государства.

Поэтому, говоря о восстановлении экономики Ирака, как наиболее важном проекте для этой страны, мы смотрим и на возможности усиления энергетической безопасности Украины за счет получения доступа к расположенным в стране ресурсам энергоносителей. Именно это и определяет вектор движения «Нафтогаза» на зарубежные рынки, столь характерное для компании в последние год-полтора. Взять к примеру проект по добычи нефти в северной Африке — Ливии, Судане и Алжире. Это не просто экспорт товаров и сервиса нашей компании, хотя и это немаловажно. Северная Африка — это самый перспективный из недоосвоенных нефтегазоносных регионов мира, который находится в непосредственной близости (каких-то 200— 300 километров морем) от Средиземноморского рынка нефти. Здесь закупает нефть половина Европы вплоть до южной Германии.

— А как это повлияет на энергетическую безопасность Украины?

— Наша цель — отнюдь не в банальной продаже добытой нефти. В нефтяном бизнесе общепринятой практикой являются так называемые операции замещения, когда нефтяные компании меняются партиями нефти, находящимися в разных частях мира. Уже давно никто не гоняет танкеры из Северного моря в Сингапур и назад. Вместо этого, нефтяная компания ищет свободную партию нефти, находящуюся максимально близко к точке, где она испытывает дефицит ресурсов. Взамен она предлагает собственные ресурсы в другой точке.

Учитывая глобальную природу нефтяного бизнеса в операции замещения иногда участвуют до десятка корпораций или трейдеров, которые обмениваются ресурсами по определенным коэффициентам — исходя из качественных показателей сырья и текущей конъюнктуры одного или другого рынков. Скажите мне, какая из нефтяных компаний России, испытывающая постоянный дефицит экспортных мощностей, не согласится поменять российскую нефть с доставкой в Украину на партию североафриканской нефти, находящейся в танкере в непосредственной близости от Италии?

Благодаря добыче нефти в тех регионах, где ее запасы еще достаточно велики, «Нафтогаз Украины» в соответствии с поручением Президента сформирует стратегический запас нефти нашего государства. На это уйдет несколько лет, но важно то, что реализация этих проектов уже началась. Как компания, ответственная за энергетическую безопасность Украины, мы должны строить энергетический баланс страны, заглядывая в 2008-й или, как минимум, в 2007 год. Именно это определяет наше движение.