2004-08-24

Кризис "уранового Донбасса"

На прошедшей неделе прокуратура г. Желтые Воды возбудила уголовное дело по подозрению руководящих лиц ООО «СхiдРуда» в нарушении правил выполнения работ повышенной опасности и безопасной эксплуатации зданий, которые, по мнению следствия, были допущены во время аварийного обводнения метрошахты «Глубокая-Новая».

Начальник природоохранного отдела прокуратуры Днепропетровской области Ольга Михайловская заявила, что шахта была затоплена в результате выхода из строя насосов, что создало угрозу здоровью населения региона.

Редкая для предприятий уранодобывающего комплекса авария стала очередным показателем стагнации, в которой находится украинская урановая и горно-химическая промышленность. В результате подтопления ствола глубиной 1,1 км были полностью затоплены выработка железных руд, располагающаяся на глубине 300 м, а также находящиеся на глубине 800 м насосные установки и электрическая подстанция. Обстоятельства аварийного подтопления прессе уточнил директор шахты Владимир Норейко: «Урана и серы в нашей железо-рудной шахте нет. Те, кто говорит об опасности, намекают на сульфитные пожары в расположенной рядом и полностью законсервированной урановой шахте «Ольховская», которая соединена с «Новой» на ныне затопленном 825-м горизонте. Пробы показали, что вода, поступающая к нам с якобы опасной «Ольховской», не содержит ни серы, ни урана. Опасность техногенной катастрофы, мягко говоря, преувеличена: я работаю на шахте уже около 30 лет и не помню случая с выходом на поверхность опасных для здоровья грунтовых вод. Единственное подобное явление было зарегистрировано десятки лет назад, и то не на шахте, а в карьере глубиной 150 метров. Кроме того, процесс затопления начался не вчера, а еще в сентябре 2002 года. Тогда под воду ушли насосы на горизонте №1105, но сейчас об этом не вспоминает никто». По мнению г-на Норейко, основной причиной аварии является 17-месячный простой шахты, который привел к сокращению персонала с 1200 до 423 человек.

Шахта «Глубокая-Новая» ООО «СхiдРуда» обладает запасами более 700 млн т железных и редкоземельных руд — скандия и ванадия. Совладельцем шахты является входящее в структуру Минтопэнерго Украины ГП «Восточный ГОК», в число предприятий которого входят указанная «Ольховская» и около десятка других законсервированных урановых шахт.

Низкая загрузка мощностей ВГОКа с начала 2000 г. позволяет Украине занимать «почетное» последнее место среди уранодобывающих стран СНГ — из 6,3– 7,1 тыс. т ежегодно добываемого с той поры странами СНГ рудного концентрата урана 2,4–3 тыс. т приходилось на Узбекистан, 1,8– 2,4 тыс. т — на Россию, 1,5 тыс. т — на Казахстан, Украина добывала по 0,6–0,7 тыс. т в год.

Официальной причиной стагнации уранодобычи (объемы которой несопоставимы с высокой ролью АЭС в энергообеспечении страны) традиционно считалась неконкурентоспособность цен отечественного сырья перед российским, которая в начале 2000-х годов составляла в среднем $22/кг (украинские $40/кг против российских $18/кг). Такая ценовая политика автоматически относила украинскую добычу урана к разряду неэффективных, никому не нужных отраслей. Хотя энергетическая стратегия той же РФ до 2020 г. относит запасы урана с расчетной ценой реализации $40/кг к разряду дешевых, а до $80/кг — к разряду рентабельных.

В связи с многолетней стагнацией, число успешных проектов, осуществленных на протяжении последних 10 лет на предприятиях горно-химической отрасли Украины, можно пересчитать на пальцах. К ним можно отнести разработку новой технологии получения ядерно-чистого циркония, осуществленную ГП «Цирконий» и Приднепровским химическим заводом (ПХЗ) на базе экспериментального завода Днепропетровского государственного трубного института. В этот же ряд можно поставить разработку ПХЗ и Приднепровским гидрометаллургическим заводом азотнокислой технологии вскрытия и каскада экстракции цезия и иттрия с лопаритовых руд Мелового месторождения Прикаспийского ГМК (Казахстан). Последний проект способен вернуть Украине былой статус крупного потребителя урановых руд казахстанского Прикаспийского ГМК.

Эти проекты, очевидно, свидетельствуют о том, что отрасль развивается. Однако развития не наблюдалось на основных направлениях — сроки начала эксплуатации давно намеченного к освоению нового Новоконстантиновского месторождения урановых руд ВГОКа постоянно срывались. Против предприятий ПХЗ летом 2002 г. была начата процедура банкротства, которая весной этого года постигла и украинско-российское СП «ТВЭЛ-Энергия».

На фоне стагнирующей украинской добычи, успехи, достигнутые другими странами СНГ, выглядели ошеломляющими. Казахстан передал карьеры АО «Каскор» (бывшего Прикаспийского ГМК) в управление британской Balli Group; восточноказахстанский ХМК «Ульба» — российской МФК; североказахстанские Целинный ГХК и Степногорский ГМК — израильским Africa Israel и Sabton, принадлежащей Льву Леваеву. В целях выхода на дальневосточные рынки Казахстан объединил свои усилия с Кыргызстаном, объединив в единой кооперационной модели восточноказахстанские «Востокредмет» (бывший Чкаловский ГОК), Иртышский ХМЗ и кыргызский Карабалтинский ГОК. Демонстрировал намерения сохранить свою уранодобычу и Узбекистан, который передал большинство мощностей Навоисского ГМК российскому АО «Атомредметзолото» и отдал в концессию французской Sogema урановые залежи Учкудукского ГОК.

В отличие от этих государств, развитие сырьевой отрасли ядерной энергетики Украины долгие годы было гипертрофированно перекошено в сторону интеграции с предприятиями РФ, явно заинтересованными в сохранении своего монопольного положения на украинском рынке. Вследствие этого неудивительно, что запустение украинских урановых промыслов дошло до аварийного уровня.